Опрос местных тоже не порадовал. К кому ни подойди, при слове “Ястреб” шарахались в стороны, бледнели, краснели и начинали мямлить что-то едва различимое. Запуганные жители более чем наводили на нелестные размышления о градоправителе. К слову о последнем. Имир на расследовании так и не объявился. Впрочем, как и городской маг. Таррен терялся в догадках, чем это таким неотложным занимались высокочтимые иссиры, если поставили бумажные дела выше человеческих жизней. Теперь Первый Ястреб понимал, почему из Раила не прилетало никакого уведомления. Тут попросту наплевали на свои прямые обязанности.
Вроде обычная людская безответственность, но она злила сильнее всего. С одной стороны, то, что Вилмарин молчал, давало надежду успешно завершить расследование, обнаружить всех виновных и скорее вернуться домой. Сам Осдорн не обладал никакими магическими способностями, а это значило, что противостоять какому-либо чародейству он не сможет. Не будь у него этого меча, даже о самозащите и речи бы не шло. Но с другой - причин для радости тоже не видел. Если бы ленивые задницы Раила соизволили написать в Дайрон, Первому Ястребу не нужно было бы разбираться с банальщиной, с которой и сам имир, не говоря уже о городских магах, вполне могли бы справиться.
В каждом городе Эсшаны приказом Его Величества на государственную должность назначался еще и чародей. Любой степени и силы, вне зависимости от того, окончил он Университет Таинств или нет. Ведь не каждый маг согласится поехать в поселок или деревеньку, чтоб схоронить свою жизнь и запредельные амбиции служению кучке безграмотного народа. Выходцев учреждения в такие города чаще всего направляли для практики. Имир отвечал за порядок, градостроение, политическую и экономическую сферу, от мага же требовалось немногое. Главное - суметь дать должный отпор врагам и преступникам, защищать город и всячески поддерживать начальство.
Мелочь. А на такие мелочи все и опиралось. Если первое время Осдорн еще сомневался в правильности своего поступка, то сейчас убедился, что Раил стоит его внимания. Личного. Даже несмотря на то, что это идет вразрез с указом Шайтера Верна. За самовольство, конечно, начальство не похвалит, ну и эдхиал с ним. Как-нибудь разберется. Между прочим, после всего Таррену обещали заслуженный и добровольно-принудительный отдых. Да и не дело это перед уходом не попортить им как следует кровь.
Когда Норну сменила Вейра, Первый Ястреб послал все к эдхиалам и направился к ратуше. Встретили его очень радушно. Стражник, заметив его плащ с перьевым окрасом, поспешил ретироваться, но был вытащен за шкирняк обратно в коридор и допрошен по всем правилам Дайроновских Ястребов. Как выяснилось, имир весь день отсутствовал, приехал всего несколько часов назад и изволят почивать. Мстительно подумав, раз сам не спит, то и другим отдыхать не даст, Таррен решительно направился в кабинет иссира Фалира Гунака - имира Раила.
Стражник, приставленный к двери иссира, отошел сразу же, как только Первый Ястреб сунул ему под нос печатку с гербом Дайрона. Таррен помнил об этикете, поэтому постучал пинком в дверь. Она совершенно неожиданно с грохотом рухнула на пол. Удивленный внезапно возросшей силе, Осдорн переступил через нее, отметив на крепких дубовых досках не замеченные ранее следы чудовищно длинных когтей. Впрочем, в кабинете имира тоже было живописно. Безобразно испачканный ковер, еще не стертые следы от грязных сапог на мощеном полу и пара подозрительных пятен, цвета запекшейся крови. Сам иссир, вопреки уверениям его слуг, и не спал вовсе. Он сидел за широким исцарапанным письменным столом и что-то старательно выводил на пергаменте. Вздрогнув от внезапного грохота, воззрился на позднего гостя расширенными от потрясения глазами.
- И как это понимать? - громогласно потребовал ответа Гунак, вскочив со своего места. - Что вы себе позволяете? Стража!
- Этот же вопрос могу вернуть и вам, - произнес Таррен и, сняв плащ, вольготно расположился в соседнем, вполне себе целом, кресле. Только сейчас почувствовал, как сильно гудели ноги, как хотелось есть и пить, но… насущные потребности лучше оставить на потом.
Имир побледнел, бросил мимолетный взгляд на плащ Ястреба, затем переместил его на скрещенные на коленях руки бесцеремонного наглеца и стиснул зубы. Перстень с печатью Дайрона лучше любых слов указывал на то, кто перед ним. Таррен увидел в глазах Гунака узнавание и мстительно сощурился.