Пока что сопротивление вело в счете.
Лия прижалась спиной к широкой груди брата, чувствуя его ладони на своих плечах, и зачаровано смотрела, как вокруг голографии Предела вьются сотни точек. Она ничего не понимала в космической координации, но одна из точек вела себя… нагло. И Лия не сомневалась, что это — истребитель Салерно.
— … двадцать первый пошел…
— … осталось немного, ребята, держимся!
— … двадцать второй на взлет…
— … куда тебе несет, там же крейсер!
— … управление сбилось… сейчас…
— … сейчас тебя собьют, идиот! У вас была куча времени проверить все системы! — Рик орал так, что закладывало уши. — «Золотой-один», «черный-два», прикрывайте!
— …сбиты…
— … - Рик грязно выругался в переполненный эфир. — Ладно. Давненько я трюков не исполнял. Эй, Морино! Внимательно смотри, как выглядит настоящий «финт Салерно»! Когда еще придется так весело полетать!
Наглая точка внезапно исчезла… чтобы появиться там, где была нужна.
— Уклонение в дно и короткий прыжок, — голос Рика звучал наставительно. Он как будто читал лекцию, а не прикрывал отход предпоследнего пассажирского челнока. — Жаль, что…
Точка вновь исчезла, и Лия не сразу поняла, что это значит.
Пальцы брата больно впились в ее плечи, и сквозь осознание того, что второй раз за такое короткое время прыгнуть невозможно, ее слуха достиг полный боли и отчаяния крик Нейры.
— Не-е-е-е-ет!!!!!
Мертв. Риксом Салерно мертв. По-настоящему.
Сжимая плечи сестры, Айн бездумно смотрел на пустое место, в которое превратился истребитель Рика.
Погиб. Глупо подставился под удар.
Довыпендривался…
Ней упала на колени и, спрятав лицо в ладони, выла, словно раненый зверь. Переведя взгляд на Лека Айн обнаружил, что тот даже не шелохнулся. Он смотрел на голомодель Предела совершенно стеклянными глазами, будто все чувства и эмоции покинули его.
— Двадцать второй ушел в прыжок, — бесцветным голосом сказал он. Потом подошел к панели, нажал кнопку передачи и объявил: — Объявляю эвакуацию диспетчеров. Уходите отсюда.
На последнем слове его голос слегка сорвался, и Айн понял, что не будь Лек главой сопротивления, он тоже бы сейчас выл от боли потери лучшего друга. Но Лек главой был, и поэтому не мог позволить себе отдаться горю. Пока — не мог.
Лия развернулась и крепко обняла Айна, ища у него поддержки. Нет, она не была близко знакома с Салерно. Ей просто было страшно. Айн прижал ее к себе, уткнулся носом в макушку. От волос сестры пахло пылью и озоном. Да уж, в то время как он мечтал выпить с Вилтом, они здесь готовились к самому худшему. Ждали смерти.
— Морино, бери Лайзу и Корбига и марш за штурвал. Тебе придется тяжело: истребители остались без «глаз».
Лия прижалась к Айну еще плотней, а он поднял голову и посмотрел на Лека.
Руки его подрагивали, и это было единственным свидетельством того, что он только что потерял близкого человека.
— Ты слышал? — хриплым голосом спросил глава сопротивления. — Или мне повторить? Отпусти сестру и быстро за штурвал!
Сраженный его командным голосом, Айн разжал руки; только потом до него дошло, что Лек, похоже, не собирается садиться в последний пассажирский челнок. И Лию он хочет оставить рядом с собой.
Глядя на то, как диспетчерская стремительно пустеет, Айн во все глаза разглядывал Лека, стараясь понять, что все это значит. Переведя взгляд на Нейру, он обнаружил, что она кое-как справилась с собой и медленно поднимается на ноги. Губы ее дрожали, руки сжимались в кулаки, а взгляд был совершенно безумным.
Нет, она не справилась. Просто осознавала, что надо уходить. Протянув руку, она схватила брата за плечо, сжав его так сильно, что Лек поморщился.
— Я без сестры никуда не пойду, — стараясь оставаться спокойным, произнес Айн. — Ты слышишь? Лия полетит со мной.
Лек оскалился.
— Хочешь, чтобы из-за тебя погибли почти пятьдесят человек? Никто, кроме тебя не сможет увезти их отсюда.
— Я полечу только с Лией, — упрямо повторил Айн.
А вот, Лия, похоже, думала по-другому. Она тоже перестала цепляться за Айна и шагнула назад.
— Нужно кое-что закончить, — тонким голоском, в котором были слышны явные слезы, сказала она. — Айн… уходи.
Глядя на убийственно спокойного Лека, убитую горем Нейру, еле живую от страха Лайзу и держащегося за сердце Корбига, Айн пытался понять, что же именно его смущает во всем этом. Кроме того, что его сестра должна остаться рядом с главой сопротивления до конца.