К счастью, Отто покачал головой:
— Нет. Это знак для леди Катерины, что мы преуспели.
Дарремшир оказался не просто деревенькой, а небольшим городом с десятками домов. На их уютные огни я смотрел с вершины холма, когда мы спускались к воротам. На общем фоне двух, а то и трехэтажных построек, сильно выделялся храм — самое высокое сооружение с символом солнца на остром шпиле. Сам городок охватывал массивный частокол, на сторожевых вышках то и дело маячили часовые, а ворота были плотно закрыты.
Выглядело все это вполне надежно и при ближайшем рассмотрении, когда мы были почти у цели. Неужели хоть где-то на Деймосе получится отдохнуть спокойно и почувствовать себя в безопасности? Хотя бы в относительной.
Не успел я подумать об этом, как в землю прямо перед лошадью Отто вонзилась стрела.
— Стойте и назовитесь! — потребовал суровый голос.
Я поднял голову, пытаясь разглядеть говорящего, но из-за ливня видел лишь темный силуэт. Точнее силуэты — помост над воротами вмещал около десятка людей, которые сейчас целились в нас из луков.
Воистину, прохладное приветствие.
— Мы обычные путники. Наши имена вам ничего не скажу, — Отто примирительно поднял руки, демонстрируя, что они пусты.
Я последовал его примеру. Диего чуть помедлил, но повторил наш жест.
— И что вы забыли в Дарремшире, обычные путники⁈ — теперь голос звучал не столь угрожающе.
— Мы ищем работу.
Врать у Отто получалось весьма убедительно. Вот тебе и паладин, благородный рыцарь без страха и упрека. Ага…
— У нас хватает своих работников.
— Тогда пустите нас переночевать. В лесах полно гармов…
Люди на воротах о чем-то тихо заговорили между собой. Кажется, незнакомцам в этом городе не рады.
— А откуда вы? — обратился к нам все тот же голос.
— Мы… — Отто осекся.
Быстро сообразив, что от этого разговора, скорее всего, зависят наши жизни, я перебил его.
— Мы из Антли.
— Моя жена из Антли, — хмыкнул все тот же человек. — Нас женил местный жрец, Гаспар. Как он, кстати?
Никакого жреца по имени Гаспар я не знал, но не спешил в этом признаваться. Густав говорил, что он единственный жрец в Антли. Что-то мне подсказывало, что вопрос был с подвохом.
— Ни одного Гаспара в Антли отродясь не было. Еще и жреца. Жрец в наших краях один, Густавом кличут, — я постарался придать своему голосу как можно больше дружелюбности и специально подбирал слова, чтобы сойти за местного жителя. — Ты, верно, был так счастлив, что слишком много выпил на своей свадьбе, добрый человек.
— Не, он напился, чтобы его женушка казалась ему смазливее! — хохотнул кто-то со стены.
Остальные стражники тоже рассмеялись. Обстановка стала чуть дружелюбнее. Или нет?..
— Ну и как поживает Густав? — поинтересовался все тот же голос, когда смех стих.
— Уже никак, — я развел руками, — его вчера задрал оборотень.
А вот это я сказал уже зря. Люди на воротах напряглись. Опущенные было луки вновь поднялись. Черт! Почему я сразу не подумал, что теперь они могут начать подозревать кого-то из нас?
— И что стало с оборотнем?
— Сгорел… вместе с храмом. — Я решил благоразумно умолчать о своей роли в этих событиях.
— Дела… — протянул стражник. — Ладно, поступим так. Будете подходить по одному. Один зашел, другие ждут, пока мы не позовем. Дернетесь — получите стрелу. Понятно?
— Понятно, — кивнул Отто. — Я буду первым.
— Слезай с кобылы и подходи, — велел стражник.
Пока мы с Диего смотрели, как Отто идет к воротам, паладин шепнул мне:
— Складно врешь.
— Я не вру.
— Так ты и правда сжег храм, чтобы избавится от оборотня? — удивился Диего.
— Ага, — и снова я не покривил душой — формально, все сказанное являлось абсолютной правдой: Густава убил оборотень, оборотень сгорел в храме, храм поджег я.
— А чего сразу не сказал?
— Так меня никто и не спрашивал. — Я только плечами пожал.
— Ну ты даешь, — покачал головой паладин и впервые улыбнулся мне. — Как тебя зовут-то хоть?
— Александр.
— Второй! — позвали со стены.
— Иди, — велел мне Диего.
Едва я ступил за ворота, как меня обступили воины. Все вооружены и настроены крайне решительно. Об этом свидетельствовали направленные на меня копья и луки. Я миролюбиво поднял руки — не хватало еще получить стрелу на финишной прямой.
Кто-то схватил мою ладонь, и ее незамедлительно обожгло болью.
— Вы что творите⁈ — я одернул руку — ладонь рассекли ножом.
Царапина, но неприятная.
— Проверяют, не оборотень ли ты, — прозвучал голос Отто.