Слушая шум дождя и тихие шаги караульного, я, вопреки своему плану, сам не заметил, как провалился в сон.
Разбудил меня крик Веры.
Мы с Броком вскочили одновременно.
— Я… я только глаза закрыла на миг, а он… он… — заливаясь слезами, Вера стояла на коленях в высокой траве. Ее руки были бессильно опущены.
Я подошел ближе и нервно сглотнул. Рядом с Верой лежал Мартин. Я узнал его по арбалету, который тот все еще держал в руках. Немигающие глаза парня уставились в темное ночное небо, из приоткрытого рта стекала тонкая струйка крови.
Он мертв.
16. Спектакль окончен
Я понимал логику предателя — выступать против целого отряда он не рискует, поэтому избавляется от всех постепенно. Зачем он это делает? Интересный вопрос. Хочет помешать планам Катерины? Возможно. Тогда почему я не вошел в число первых жертв?
Видимо, я ему нужен. Для чего? На ум приходил только один ответ — сообщник некромантов хочет узнать, какую миссию на меня возложила Катерина. Ну что ж, удачи ему. Если разберется, попрошу рассказать мне, так как сам ни черта не понимаю.
Я плотнее запахнулся в плащ, пытаясь согреться. Костер так никто и не разжег, а погода оставляла желать лучшего. Впрочем, кроме меня никто особо и не мерз — паладины хорошо подготовились к путешествию.
Вот только пошло оно явно не по плану…
Тела Мириам и Мартина лежали на земле. Норман и Брок тщательно осматривали их. Вера тихонько плакала в стороне: я слышал ее всхлипывание и бормотание Фалрика, который пытался неуклюже успокоить девушку. Он заикался и путался в словах, но, кажется, все же преуспевал — Вера шмыгала носом гораздо реже.
Глядя на то, как тяжело она переживает смерть Мартина, я лишний раз убедился в том, что не ошибся. Предположив, что эту парочку связывает нечто большее, чем просто дружба. Точнее связывало…
Фалрику тоже приходилось нелегко. Он потерял брата. Но, стоило отдать парню должное, держался достойно. Возможно, потому что жалел Веру и старался приободрить ее. Определенно, характер у него лучше, чем был у Мартина.
Я посмотрел на труп парня. Знакомство у нас, конечно, не задалось, но все же мне было жаль его — совсем молодой. К тому же, я так и не смог найти доказательств, что предатель именно он.
А если Катерину подставил не Мартин, то кто?..
Вера? Когда мы проснулись, она стояла над трупом. Девушка утверждает, что на дежурстве не хотела спать, но глаза закрылись сами собой, а когда она проснулась — Мартин уже был мертв. Врет? Если так, то очень складно, да и эти эмоции… Не думаю, что в паладины набирают людей с актерским талантом. К тому же, Вера любила Мартина.
Вроде как.
Если не Вера, то кто?
Я взглянул на Фалрика. Мог он убить брата? Говорят, между близнецами сильная связь. Если бы Фалрик заключил сделку с некромантами, рассказал бы он о ней Мартину? Может, Мартин сам бы что-то почувствовал? Или…
Фалрик приобнял Веру, и та благодарно кивнула.
Любовный треугольник? Не похоже. Скорее два человека совместно пытаются пережить тяжелую утрату близкого. Фалрик украдкой смахнул скупую слезу, подтверждая мою догадку.
Значит, остаются Брок и Норман.
Брок… не представляю, как такой мордоворот может сделать что-то скрытно. От его шагов разве что земля не трясется. Он спал неподалеку от меня, так что я бы наверняка услышал, если бы он вставал.
Если только…
Я вспомнил, как вырубился. Вроде, собирался дождаться, когда кончится смена Мартина, но почти сразу уснул. Поначалу я списал это на усталость, но так ли это на самом деле? Вера тоже сама не понимает, почему уснула.
Магия? Или какое-то снотворное? Еду и воду нам выдавал Норман…
Я украдкой взглянул на старика. Собранный и уверенный в себе, он тщательно осматривал тела Мириам и Мартина. Устраивает представление для остальных? Не похоже. Слишком уж вовлечено он выглядит.
Всмотревшись в угрюмое морщинистое лицо рыцаря, я легко разглядел на нем печаль. Не могу сказать, что хорошо разбираюсь в эмоциях людей и тонко чувствую «струны души» окружающих, но эмоции Нормана выглядели искренними.
Если он действительно подмешал снотворное в пищу, то почему просто не перебил всех, пока те спали? Или не отравил? Вопросы-вопросы… Воспроизведя в памяти ужин, я пришел к выводу, что идея с ядом не подходит — все ели одно и то же. Да и фляги у паладинов были личные. Та, что болталась у меня на поясе, раньше принадлежала Мириам.
Кажется, расследование зашло в тупик.
— Ничего… — пробормотал Норман, закончив осматривать тела.