Нога, — простонал плененный Алексеич. — Развяжите ноги, не могу так больше сидеть.
Сокол поспешил развязать хитрый узел на щиколотках пленника, но не преуспел, потому позвал меня по кличке и кивнул на Триа, мол, ты попробуй. Я вылез из кустов, вытянулся во весь рост, размял шею, затем немного пригнулся и осторожными шагами дошёл до пленника.
Пять минут возни с верёвкой остались позади. Триа вновь упал, после чего вытянул задние конечности, попутно Сокол пытался развязать руки, на этот раз удачно. За всю операцию Антонов не сказал ни слова. После полного освобождения он, отряхиваясь, встал, произнёс несколько неразборчивых фраз, после чего заговорил с Соколом. — Я знал, ты справишься, не один, но справишься. Спасибо тебе Сокол и…
Из-за ствола ели, находящейся в метрах пяти, выскочил Монолитовец. Ловкими движениями он рассёк поясничную область Антонова и отпрыгнул вправо. Тёмная кровь полилась через нос и рот, из глубоких ранений наружу вырвался всплеск энергии, больше похожий на тот, который я лицезрел во сне, когда Бритва отсёк голову всё тому же Антонову. Свет тела Триа едва не ослепил всех окружающих, я с Соколом прикрыл лицо, но ненадолго, дабы не терять контроль над ситуацией. Однако странный свет не исчез. Он подобно густому дыму заполонил всё окружающее пространство, закутал всех нас в туман, как младенцев в одеяло.
Алексеич испытал сильную боль, сложно сказать насколько сильную. Но по его лицу читалось многое. Неожиданно он улыбнулся, слегка приоткрыв рот, показав кровавые зубы, после чего Триа посмотрел наверх и упал на располосованную спину. Теперь наше внимание полностью переключилось на монолитовца, но сосредоточиться нам мешал густой световой дым.
В руке своей он держал последний осколок. Тёмно-красный свет камня, смешавшись с окружающим, озарил всю округу. Центр трёх рощ получил кровавый оттенок и приобрёл зловещий вид. Фигуры людей помутнели, черты потеряли чёткость, а глаза не видели ничего ближе двух метров. Сокол достал ружьё и пальнул туда, где только что стоял Бритва. Пока мы пытались разглядеть хоть что-то, монолитовец переместился ближе к нам. Едва я повернул голову, он одарил меня сильным ударом по лицу, кулак накрыл большую часть моей физиономии, Сокола он тронуть не успел, так как тот выстрелил в моём направлении, к сожалению, обидчик сумел убежать. Напарник перезарядил ружьё, а я своё оружие выронил. И неизвестно теперь, где мне его искать, беспорядочно вертеть головой результатов не приносило.
- Знаешь что Бритва, хватит бегать. Давай разберёмся как мужчина с мужчиной! Без оружия, но можем попробовать на ножах. — Сокол обратился к врагу.
Тем временем световая мгла продолжала сгущаться. Создавалось впечатление, будто это какая-то желейная смесь, которую положили в холодильник, чтобы та затвердела. Вот и здесь мне казалось, что совсем скоро странный туман достигнет апогея своей концентрации, и мы застынем в нём навсегда. Глаза, по сути, стали второстепенным органом осязания, уступив пальму первенства ушам. На каждый шорох я поворачивался быстро и резко, сжимая кулаки, в одном из которых был нож. Бритва бегал много, потому вертелись мы (я и Сокол) часто, как волчки.
- Выходи, Бритва, — продолжал напарник взывать к благоразумию Бритву, но ответа с обратной стороны не следовало. Сокол немного занервничал, он начал потихоньку осознавать — ситуация не просто выходит, а убегает из-под контроля. Сей факт также понимал и Бритва, оттого он не особо жаждал идти на компромисс со своим врагом, так неважно с ним обошедшегося у «Выверта». Напарник выстрелил два патрона от безысходности. К великому его удивлению он услышал тихое хриплое мычание, которое издаёт человек, когда его схватит неожиданная боль — задел. Сокол стал суматошно перезаряжаться.
На дистанции трёх метров появилась фигура человека, он всё также яро сжимал в правой руке яркий осколок, левая аккуратно сливалась со смертоносным лезвием. Его ладонь с артефактом сжалась, поглотив кровавый цвет, эпицентр аномалии «Триа» поменял краски тумана обратно на светло-голубые тона. Земля под ногами немного содрогнулась. Деревья пошатнулись и птицы, которых не было видно до этого момента, вспорхнули с густых веток. Я не увидел здешних пернатых, но крыльями они хлопали довольно громко.
А ведь Антонов предупреждал, артефакт излучает огромный заряд энергии. И тут до меня дошло, весь световой поток, закутавший нас в своё одеяло, был чем-то вроде огромного сгустка этой самой мощной энергии. Другими словами, мы находились в комнате, где произошла утечка газа. Нужен лишь маленький толчок и эта световая палитра разорвёт нас на куски или сделает ещё что-нибудь нехорошее. Результат предсказывать я не пытался, но в голову лезли от чего-то не самые оптимистичные мысли. Ждать у моря погоды я и напарник не стали. Я принял боевую стойку, приготовившись к обороне напарника, Сокол пальнул два раза в его сторону, но мы не учли одного фактора — Бритва поглотил осколок. А значит, тот самый толчок со стороны неминуем. Я прекрасно помнил, какие вещи происходили, когда артефакт попадал в чьё-нибудь тело. Всплеск паранормальной активности, потеря сознания и… не самые лучшие сны. Здесь всё произошло несколько иначе.
Подобно взрывной волне, всплеск энергии пробежался по окрестностям. Деревья, не выдержав натиска, преклонились пред мощью артефакта. Птицы издали последний вопль и тупым звуком попадали на землю, которая, в свою очередь, дребезжала как колокол сразу после удара языка. Живность, обитающая в рощах, последовала примеру уже мёртвых птиц. Солнце, оно окончательно растворилось в загустевшем световом тумане. ри ормальной активностиготовившись к оборонекопанный и это не смотря на взрыв. ния напарникаора. эта световая палитра разорвёт Бритва продолжал стоять на своём месте, будто вкопанный, и это не смотря на «местный» взрыв и выстрелы Сокола, которые угодили по ногам. Хотя, монолитовец, наверное, являлся эпицентром, очагом возгорания, и нечаянно включённой лампочкой в зоне утечки газа. Только мы сделали шаг вперёд, и нас моментально откинуло назад со страшной силой метров этак на десять.
Я отлетел далеко и со всего разгона ударился горбом об твёрдую как бетонная стена поверхность, после чего упал лицом на асфальтированную дорогу. Малоприятно, первый удар сравним лишь с тем, когда, катаясь на «тарзанке», разгоняешься и нечаянно бьёшься поясницей об столб дерева, к которому она была привязана, а второй — когда неудачно падаешь с велосипеда головой вперёд и пропахиваешь асфальт лицом. И то и другое я в своей жизни испытывал, хреново, одним словом. Я немного оглох, в ушах слышался какой-то свист, а звуки на дальнем фоне воспринимались как общий шум и ничего больше. Схватился за голову, протёр макушку и добрался до лица. Смазывая кровь, я перевернулся на спину. Рядом с собой обнаружил Антонова. Он, кстати, ещё дышал, шевелил пальцами и кряхтел как больной старый дед. Немудрено, получить несколько убийственных ранений, при этом ещё жить остаться, пусть даже ненадолго.
Я перевёл взгляд с будущего покойника и огляделся. «Мать моя женщина, — первая мысль. — Вот это фокус». Ясные очи мои только что узрели четвёртый энергоблок во всей своей серой красоте. Я протёр кулаками глаза, затем ещё раз, потом ещё, чтобы наверняка и лишь после поверил в происходящие события. «Какого, собственно, лешего я опять удивляюсь, — откинул голову назад. — Чтобы тут ни происходило это в порядке вещей». Еле-еле встав на карачки, посмотрел назад, в сторону, куда улетел Сокол. Поначалу ничего кроме каких-то неизвестных ветхих зданий высотой максимум в два этажа не заметил. Но, пробегая по округе взглядом, увидел на грязной дороге, корчащегося и держащегося за живот напарника. Он перекатывался то влево то вправо, как рулон обоев.
Внезапно из-за здания, куда меня отбросило волной, выбежал Бритва. Он словно голодный пёс рванул на Сокола. Монолитовец вытащил лезвие лёгким движением запястья и, добежав до цели, в прыжке замахнулся смертоносным оружием на напарника, но мой спутник был не из робкого десятка. Он сразу позабыл о боли, схватил рядом валявшееся ружьё обоими руками и поставил его поперёк, преградив путь лезвию. Так получилось, что «коса» Бритвы застряла в двустволке Сокола, тот не упустил своей возможности. Напарник нанёс удар с левой по морде врага, затем добавил правой, после чего ударил незадачливого монолитовца каленом в живот и окончательно убрал Бритву с более выгодной верхней позиции прямым пинком в грудь. Лезвие выскочило из ружья, монолитовец отскочил на пол метра, пошатнулся, затем потряс головой, придя в себя — блицкрига не получилось.