- Откуда ты всё это знаешь? — Продолжал возмущаться Сокол. Он расправил руки, затем опустил их, потом огляделся вокруг и лишь после посмотрел мне в глаза. — С чего вдруг такая осведомлённость?
Корнеев, в свою очередь, старался не ввязываться в наш разговор, потому тихонько присел на мягкую зелёную травку и просто наблюдал за нашими действиями. Да и проку, наверное, от него сейчас было никакого. Мне казалось, что я узнал гораздо больше за последнее время, чем любой из присутствующих, а значит, мне не нужны советы раскаявшегося наёмника, который шёл за нами только из-за контракта, некогда заключённого с Антоновым. Не шибко я ему доверял, если на то пошло. А вот Соколу…. Сложно сказать доверял ли я ему или нет. С одной стороны он спас мне жизнь, с другой — он, можно предположить, использовал меня как сосуд для своего Осколка. Больше всё-таки склонялся к первому варианту, ведь если бы он использовал меня, то наверняка бы прикончил, пока спал.
- Я это видел. Не спрашивай где и когда, просто поверь. Я же не спрашиваю, зачем тебе все осколки, включая мой. — Сокол не ожидал, что его раскроют за столь странным воровством, его лицо на несколько секунд побледнело. — Да, я знаю, что ты вытащил артефакт. Но сейчас не об этом.
- А знаешь…. — Перебил меня напарник. — Я сам тебе расскажу, для какой цели я собираю Осколки. Только потом ты объяснишь, чего мне ждать за следующим поворотом.
Я присел в позе лотоса рядышком с Корнем и приготовился слушать.
* * *Триа пришёл неожиданно, внезапно. Сокол проверил незваного гостя на предмет оружия, затем, держа его на мушке, предложил присесть и поведать за какими делами явился странный тип с тростью в руке. Неизвестный мужчина представился и практически сразу перешёл к сути вопроса. Правда, не обошлось и без эксцессов. Триа сразу завлёк собеседника, стоило ему упомянуть о некоторой важной особенности. (Сокол не стал распространяться про свою семью, хотя он и так понял по выражению лица, что мне всё известно) Причём слишком важной, Сокол, не раздумывая, пальнул из пистолета гостю под ноги, но тот от чего-то даже не шелохнулся, затем очень громко прокричал на Триа нелитературным слогом. Благо, долго данный монолог не продлился. Всего-то за минуту Антонов узнал о себе много нового, но сам при этом не проронил и слова. Выслушав пожелания и угрозы собеседника, он продолжил, как ни в чём не бывало.
Разговор сам по себе продолжался недолго, однако после оставил почву для глубоких размышлений. Триа предложил Соколу выбор между его семьёй, друзьями или оставить всё на самотёк. Но тот предупредил, что рано или поздно за головой Артёма придут монолитовцы во главе с Бритвой, его старым знакомым. Столь странный ультиматум Триа объяснил наличием своего артефакта внутри собеседника. Однако, вопреки ожиданию, странный тип не стал требовать от Сокола вещь обратно, он попросил его собрать все осколки и соединить их воедино. Триа предоставил все имеющиеся у него факты, касающиеся поисков артефакта, но как скрепить осколки незнакомец не уточнил. Он ушёл не оглядываясь. Сокол получил несколько часов — обдумать предложение, выбора в котором было не так уж и много. Из всех «зол», он выбрал то, что показалось ему важнее — семью.
«Теперь стало понятно, почему Сокол не выронил ни единой слезинки, ни разу не сорвался на меня. Он понимал, на что шёл. Пусть не сказал, но я догадался. Триа заранее знал ход любого сценария, потому с радостью проинформировал новоиспечённого Хранителя о последствиях каждого выбора. Смею полагать, что выбор — семья — гарантировал смерть его друзей. Выбор — друзья — с точностью наоборот. Самотёк, пожалуй, означал как его смерть, так и смерть семьи. Что же, Триа, браво, ты одним предложением заставил Сокола работать на себя. Ладно, Корнеев — он наёмник, и осознавал, какой контракт он подписывал, но наверняка Антонов знал, что ждёт командира группы организации Кварца. Как бы там ни было, Антонов всё очень хитро подстроил и спланировал, не допустив, наверное, ни единой ошибки, хотя, ещё не вечер».
* * *Я немного задумался, но Сокол сразу дотронулся до моего плеча. — Хватит думать, Прибой. Совсем скоро всё это станет неважно. Я сделаю свою работу, ты отправишься обратно, а я… я уйду прочь, к своей семье и больше никогда не отпущу их. — Сокол, сам того не замечая, проговорился. — Касательно моего договора с Триа, забуду, только так.