- Знаешь что Бритва, хватит бегать. Давай разберёмся как мужчина с мужчиной! Без оружия, но можем попробовать на ножах. — Сокол обратился к врагу.
Тем временем световая мгла продолжала сгущаться. Создавалось впечатление, будто это какая-то желейная смесь, которую положили в холодильник, чтобы та затвердела. Вот и здесь мне казалось, что совсем скоро странный туман достигнет апогея своей концентрации, и мы застынем в нём навсегда. Глаза, по сути, стали второстепенным органом осязания, уступив пальму первенства ушам. На каждый шорох я поворачивался быстро и резко, сжимая кулаки, в одном из которых был нож. Бритва бегал много, потому вертелись мы (я и Сокол) часто, как волчки.
- Выходи, Бритва, — продолжал напарник взывать к благоразумию Бритву, но ответа с обратной стороны не следовало. Сокол немного занервничал, он начал потихоньку осознавать — ситуация не просто выходит, а убегает из-под контроля. Сей факт также понимал и Бритва, оттого он не особо жаждал идти на компромисс со своим врагом, так неважно с ним обошедшегося у «Выверта». Напарник выстрелил два патрона от безысходности. К великому его удивлению он услышал тихое хриплое мычание, которое издаёт человек, когда его схватит неожиданная боль — задел. Сокол стал суматошно перезаряжаться.
На дистанции трёх метров появилась фигура человека, он всё также яро сжимал в правой руке яркий осколок, левая аккуратно сливалась со смертоносным лезвием. Его ладонь с артефактом сжалась, поглотив кровавый цвет, эпицентр аномалии «Триа» поменял краски тумана обратно на светло-голубые тона. Земля под ногами немного содрогнулась. Деревья пошатнулись и птицы, которых не было видно до этого момента, вспорхнули с густых веток. Я не увидел здешних пернатых, но крыльями они хлопали довольно громко.
А ведь Антонов предупреждал, артефакт излучает огромный заряд энергии. И тут до меня дошло, весь световой поток, закутавший нас в своё одеяло, был чем-то вроде огромного сгустка этой самой мощной энергии. Другими словами, мы находились в комнате, где произошла утечка газа. Нужен лишь маленький толчок и эта световая палитра разорвёт нас на куски или сделает ещё что-нибудь нехорошее. Результат предсказывать я не пытался, но в голову лезли от чего-то не самые оптимистичные мысли. Ждать у моря погоды я и напарник не стали. Я принял боевую стойку, приготовившись к обороне напарника, Сокол пальнул два раза в его сторону, но мы не учли одного фактора — Бритва поглотил осколок. А значит, тот самый толчок со стороны неминуем. Я прекрасно помнил, какие вещи происходили, когда артефакт попадал в чьё-нибудь тело. Всплеск паранормальной активности, потеря сознания и… не самые лучшие сны. Здесь всё произошло несколько иначе.
Подобно взрывной волне, всплеск энергии пробежался по окрестностям. Деревья, не выдержав натиска, преклонились пред мощью артефакта. Птицы издали последний вопль и тупым звуком попадали на землю, которая, в свою очередь, дребезжала как колокол сразу после удара языка. Живность, обитающая в рощах, последовала примеру уже мёртвых птиц. Солнце, оно окончательно растворилось в загустевшем световом тумане. ри ормальной активностиготовившись к оборонекопанный и это не смотря на взрыв. ния напарникаора. эта световая палитра разорвёт Бритва продолжал стоять на своём месте, будто вкопанный, и это не смотря на «местный» взрыв и выстрелы Сокола, которые угодили по ногам. Хотя, монолитовец, наверное, являлся эпицентром, очагом возгорания, и нечаянно включённой лампочкой в зоне утечки газа. Только мы сделали шаг вперёд, и нас моментально откинуло назад со страшной силой метров этак на десять.
Я отлетел далеко и со всего разгона ударился горбом об твёрдую как бетонная стена поверхность, после чего упал лицом на асфальтированную дорогу. Малоприятно, первый удар сравним лишь с тем, когда, катаясь на «тарзанке», разгоняешься и нечаянно бьёшься поясницей об столб дерева, к которому она была привязана, а второй — когда неудачно падаешь с велосипеда головой вперёд и пропахиваешь асфальт лицом. И то и другое я в своей жизни испытывал, хреново, одним словом. Я немного оглох, в ушах слышался какой-то свист, а звуки на дальнем фоне воспринимались как общий шум и ничего больше. Схватился за голову, протёр макушку и добрался до лица. Смазывая кровь, я перевернулся на спину. Рядом с собой обнаружил Антонова. Он, кстати, ещё дышал, шевелил пальцами и кряхтел как больной старый дед. Немудрено, получить несколько убийственных ранений, при этом ещё жить остаться, пусть даже ненадолго.
Я перевёл взгляд с будущего покойника и огляделся. «Мать моя женщина, — первая мысль. — Вот это фокус». Ясные очи мои только что узрели четвёртый энергоблок во всей своей серой красоте. Я протёр кулаками глаза, затем ещё раз, потом ещё, чтобы наверняка и лишь после поверил в происходящие события. «Какого, собственно, лешего я опять удивляюсь, — откинул голову назад. — Чтобы тут ни происходило это в порядке вещей». Еле-еле встав на карачки, посмотрел назад, в сторону, куда улетел Сокол. Поначалу ничего кроме каких-то неизвестных ветхих зданий высотой максимум в два этажа не заметил. Но, пробегая по округе взглядом, увидел на грязной дороге, корчащегося и держащегося за живот напарника. Он перекатывался то влево то вправо, как рулон обоев.