Глаза, наполненные дорожной грустью, отличаются одной особенностью. Левый зрачок тёмно-синего цвета, правый — тёмно-зелёного. Когда он смотрел недовольно, нахмурившись, то нагонял некое чувство смущения на своего собеседника или страх на врага. Даже когда улыбался простоты лица также не заметить. Всё дело в этих необычных глазах, взгляд, чёткие очертания его слегка пухлых губ, аккуратного носа, мягких в меру густых бровей. Каждая из черт лица говорила о мужественности, красоте сидящего человека. Мощное, не побоюсь этого слова, тело делало незавидным учесть дравшегося с ним мужчины. Каждый удар мог принести немало повреждений, а при «удачном» стечении обстоятельств вовсе убить. Ноги также не отстают от рук. Такие накаченные и натренированные. Видно, что военный пробежал немало кроссов с полной выкладкой за свою жизнь. Стройный, красивый, но не комсомолец.
Молодой человек смотрел в окно и грустил. Он рассуждал про свою жизнь. Может зря он подался в военное училище? А главное, чего ждать от профессии, которую выбрал? По непонятной лотерее его закинули на неизвестную часть, о которой толком никто ничего сказать не мог. Да, ему приходилось слышать, что творится на территориях неподалёку, куда направлялся поезд. Но он и понятия не имел какие вещи в действительности там происходят. Единственным положительным моментом оставался тот факт, что его не закинули куда подальше — в Сибирь или ещё бог знает в какое место, хотя кто может сказать, как было бы лучше.
Молодой парень только окончил училище с отличием и сейчас направляется по распределению в воинскую часть. Но всё не так просто как кажется …
* * *Моё сознание начало потихоньку впадать в сонное состояние. Я старался прислушиваться к каждому звуку. Но стоило мне вновь задуматься, как стук колес, сплетни бабушек, сидящих на соседних местах за стенкой, затихали. Как будто кто-то управлял моей головой на расстоянии с помощью дистанционного пульта: звук уменьшался как на телевизоре при помощи специальной кнопки. После того как дорожная мелодия пропадала я резко встряхивал головой, через мгновение всё начиналось снова по новой. Обычно не сплю в это время и никогда не желал, но сейчас от чего-то, мне ужасно хотелось закрыть глаза, расслабиться, тихо слушая звуки окружающего меня пространства. Я кинул обе сумки на пол. Снял свою чёрную куртку, свернул её, для использования последней вместо подушки. Прилёг на твёрдую койку головой к окну и, едва прикоснувшись до подушки, отключился от этого мира.
Пока я спал сном младенца, поезд прибыл на свою конечную станцию. Моё тело почувствовало толчок в бок, затем второй. Толи от злости, толи от безысходности проводница выдала мне последний сильный удар по животу. Он привёл меня в действие словно ключ зажигания двигатель автомобиля.
- А? Что, такое? — Спросил я сонным голосом.
Передо мною стояла проводница, та ещё бой баба. Если в вагоне какая сволочь, напившись, начнёт буянить, то она тут же получит по заслугам от этой женщины. В обиду она себя не даст никогда. Она ответила мне своим слегка грубоватым голосом.
- Вставайте, гражданин пассажир. Поезд приехал и вам пора выметаться. — Работница железнодорожного бизнеса нахмурила лоб.
- Как? Уже конечная? — Спросил, протирая глаза.
- Дошло, наконец! Давай, вылезай из вагона, а то расселся как барон. — Проводница положила руки на пояс, ещё больше нахмурившись.
Кое-кто не в духе. Лучше лишний раз судьбу не испытывать, мало ли что она может выкинуть из своего арсенала. Тем более её правда, лучше промолчать и выйти с довольной физиономией из вагона.
- Спасибо, что разбудили. — Я взял сумки в руки, пока выговаривал эту фразу.
- Не-за-что! — Её лицо аж перекосило от наглости.
Последнее слово растянутое, да ещё и по слогам проговорённое оставило у меня такое впечатление, что бортпроводница просто выплёскивает на меня свои накопившиеся за маршрут эмоции. Я промолчал, тихо пошёл по узкому коридорчику на выход подальше от буйной проводницы.
Состав встал на непонятно какой платформе. Перед моим носом стоял почти такой же поезд. Ждать, пока он освободит мне дорогу, не собирался, однако обходить его тоже лень, уж слишком далеко идти, так как этот оказался раза в три длиннее. Но делать нечего, придётся расширить свой маршрут на лишние метров двести или триста. Взял сумки и побрёл в правую сторону от головы мешающегося состава. Видимо мой сон длился ещё больше, чем мне казалось. В железном вагоне, где так уютно спалось, уже никого не осталось. Все давно разбежались по своим сторонам. После одинокого хода по платформе, длившегося всего-то три минуты, я, наконец, увидел станцию. Ещё через минуту оказался внутри. Затем с городской части железнодорожного вокзала вызвал такси иномарку, кинул водителю бумажку с адресом и тот без разговоров повёз меня на место.
* * *