- Прибой, пошли, пока не стемнело, слышишь? Пошли, сейчас этих тварей ещё больше набежит, уже совсем скоро стемнеет. — Напарник, крича, положил руку на плечо сталкера и попытался его растормошить.
- Нужно забрать ПДА. — Почти на автомате проговорил Прибой.
- Какой ПДА, все бандиты уже давно убежали. Тут такой вой стоял.
- Надо забрать ПДА! — Сталкер серьезно посмотрел на Лысого. — Где они сидели?
- Нужно уходить… Пока не стемнело, мы провалились.
- Просто покажи, где они сидели! — Прокричал Прибой.
- Ладно, как знаешь. За этой сосной. — Рука устремилась вперёд.
Сталкер рванул на место остановки, едва успев подобрать снайперскую винтовку. Там ещё горел огонь, и было довольно светло. Он осмотрел всё в радиусе пяти метров, потом нашёл странный пенёк с прогнившей сердцевиной. В этой выемке что-то блеснуло, и человек, не долго думая, сунул туда руку.
- Вот он. Теперь надо уходить. Лысый побежали быстрее назад, быстрее!
Сталкер схватил драгоценный прибор как никогда крепко в свою ладонь и побежал до главных ворот ведущих в «Свободу». Они открылись, человек в изодранном снаряжении побежал до, довольно большой, зелёной палатки Арата. В этот день Прибой спал как убитый.
* * *Я проснулся раньше всех в большой уютной палатке. Чувствуется утренний холодок, как сквозняк пробегает по полу, меня греет, накинутый на меня вместо одеяла, свитер Сокола. Спалось мне как никогда лучше, но все, же существовала некоторая озабоченность. В первую очередь из-за странного сна, просмотренного в тот момент пока, моё безжизненное тело лежало в собственной крови. Самое странное, то, что вспомнил о нём только сейчас, хотя, если честно, вообще не помню ничего, после того как меня убил этот поганый Кровосос. Просто провал в памяти, чёрное пятно на фоне белой пелены моих воспоминаний. И ещё одна не понятная вещь, моя броня порвана, также как и мой живот вчера, вечером, но крови нет, хотя мой балахон пропитался на сквозь красной жидкостью из моего тела. Живот выглядел, так как будто ничего и не было, как в лесу, когда чудесным образом зажили моя рука и стопы.
Интересный сон вспомнился лишь отрывками, о целостной картине не могло идти речи. Попутно в память врезался ещё один, просмотренный в бараках Свободы. Но опять же, лишь неотёсанными кусками, которые ещё предстояло обработать.
Оба, сидящих в мягких удобных креслах, говорили о моей судьбе. Один нёс ересь мне о неком кандидате, в чьей помощи он нуждается. Второй — о чьих-то судьбоносных решениях, какой-то войне за зону, непонятно только кто против кого. От каждого нового предложения, сказанного незнакомыми людьми, меня бросало в дрожь. Такое ощущение, что стою на невидимой для моего глаза шахматной доске. Я, к несчастью, играю роль незначительной пешки, которой необходимо преобразоваться, как минимум, до туры. А может это партия в шашки между двумя не понятными не заметными лицами. Как тогда попасть в Дамки? На чьей тогда я стороне? Кто из этих двоих прав, а кто нет. На этот раз всё запуталось в огромный узел, распутывать который придётся постепенно, если вообще получится.
Глава шестая. Истории
Утро. Это время суток, как правило, всегда проблематичное для любителей выпить или для тех, кто просто напился в дружеской компании. Либо сушняк, либо болит голова, либо, уважаемый, вы не пили вовсе. Оба, давно не видевшихся друзей, начали потихоньку просыпаться, бурча какую-то чушь себе под нос, периодически фыркая, тяжело вздыхая. Раньше проснулся Сокол, первым его действием стало лёгкое потягивание. Палатка, к счастью, позволяла высокому человеку такое делать. Он схватился обеими руками за лицо и слегка примял щёки ладонями. Затем он застонал, что-то по типу хриплого тягучего звука гласной о. Глаза у него сузились хуже, чем у китайского младенца. Тем самым Сокол подтвердил одно из трёх моих, выше упомянутых, правил.
- Прибой. — Сокол снова застонал, затягивая о. — Поищи тут самогон или ещё чего алкогольного, пожалуйста. А то головушка бо-бо.
Я оглядел палатку. У спящего, свернувшегося калачиком, маленького Арата прямо под носом лежала бутылка с полупрозрачной жидкостью, неизвестного происхождения. Аккуратно достав литровую ёмкость, я открыл её, после чего понюхал ради интереса. Самогон, самый обыкновенный — классический, без добавления всяких трав и прочей ерунды. То, что нужно, уставшему человеку на природе, не считая шашлыка.