– Но ведь открыто ты всем этим не занимаешься, – подловил ее Каспар. – А они изучали официальные данные и вряд ли лично беседовали с полицейскими, которых ты ежемесячно снабжаешь наличными ради их молчания.
Грета смотрела на него с неприкрытым раздражением.
– Будь по-твоему. Но я чувствую, что до добра это не доведет.
Напоследок Каспар улыбнулся Ульрике и поцеловал ее в лоб, вдыхая сладкий детский запах.
– Насколько я помню, в нашей жизни и без того было мало добра. Я привык.
Его встретили в парадном вестибюле. Скрывая легкое восхищение внутренними убранствами, он улыбнулся Марго – телохранительнице королевы, пожал ей руку и кивнул невзрачному главному дворецкому. Выражение лица Марго, женщины на вид тридцати лет в классическом костюме цвета бычьей крови – одного из любимых цветов Каспара – было сдержанно холодным, однако в ее голубых глазах скрывалось непонятное беспокойство.
– Ее Величество сейчас занята, – произнесла она по дороге к парадной лестнице. – Предлагаем вам подождать в китайской столовой. Я сообщу, когда она будет готова принять вас в своем кабинете.
– Благодарю.
– Простите за столь холодный прием, но, к сожалению, мне придется отлучиться. – Каспар поймал в ее тоне едва заметную нотку волнения. – Дворецкий предложит вам напитки.
– Понимаю, работа, – сочувственно подытожил Шульц.
Марго промолчала.
Его завели в комнату, мало чем похожую на привычную Каспару столовую. Его окружили творения китайской живописи, развешанные над стоящими вдоль стен столиками с позолоченными ножками в виде драконов, украшения и свечи в золотых канделябрах, электрические светильники и старинные часы. Каспар остановился напротив большого зеркала в орнаментальной раме над камином.
– Чаю, мистер Шульц? – спросил дворецкий.
– Спасибо, я плотно позавтракал.
Пожилой мужчина кивнул и вышел за двери, оставив Каспара наедине с убранствами общей стоимостью в миллионы фунтов. Он сел за круглый стол с красной бархатной скатертью и написал жене, что прибыл на место. Сообщение отметилось прочитанным, но ответа не последовало. Каспар все больше чувствовал неизбежный конец их отношений после каждого натянутого разговора. От расставания его останавливали надежда на лучшее, безудержное желание быть счастливым семьянином, уверенность, что отношений крепче ему не построить, и самообман, основанный на убеждении, что уважения и понимания, на которых изредка появлялись трещины, достаточно для счастливой семьи.
Часы пробили одиннадцать. Прошло тридцать минут. Не в правилах Каспара было торопить кого бы то ни было, но, желая услышать хотя бы примерное время ожидания, он вышел из столовой в поисках дворецкого.
Коридор был пуст, как вдруг в дальнем его конце Каспар заметил невысокую фигурку в голубом. Осторожно, не выдавая своей заинтересованности, он медленным шагом направился к ней, и чем ближе становился, тем отчетливее слышал неразборчивую ругань. В душе его поселились подозрения, и они лишь усилились, когда Каспар вплотную приблизился к босому мальчику в футболке словно с чужого плеча и шортах, стоявшему к нему спиной. Мальчик прижался плечом к стенке, за которой слышался разъяренный мужской голос:
– Не доводи до греха, мразь! Ты думаешь, я этого не сделаю?!
Мальчик дрогнул, отпрянул от стены и краем глаза заметил Каспара. От испуга он, придерживая правой рукой живот, шагнул назад.
– Кто вы? – спросил он тихо.
Каспар не сразу нашел что ответить. Мальчику на вид было не больше восьми лет. С сиреневыми глазами, почти седыми волосами и белой как бумага кожей. Осознав, кто перед ним, Шульц не смог удержаться от теплой улыбки.
– Меня зовут Каспар, Ваше Высочество. Я пришел на собеседование.
– Я Александр.
– Приятно познакомиться. – Они пожали друг другу руки, и взгляд Каспара плавно перешел на живот принца, придерживаемый рукой. – С вами все в порядке?
Александр опешил, явно не зная, солгать или сказать правду. Он убрал руку и выпрямился, всем своим видом пытаясь доказать, что в полном порядке.
– Да.
Из комнаты рядом послышалось:
– Делинда, значит, по-твоему, как третье колесо в двухколесном велосипеде? – Мужчина продолжал кричать: – Да она единственная надежда Каннингемов! А ты только этому малолетнему недоноску уделяешь время! Не то мальчик, не то девочка.
– Как ты можешь так говорить о своем сыне? – парировала женщина.
– А мой ли это сын вообще?
– Конечно твой!
– А я не верю! Не мог у меня родиться такой уродец!