***
Охранник возле турникета, зевая, пил кофе и хрустел чипсами.
— Доброе утро, — поздоровалась Лиза, изо всех сил делая нормальное лицо, и даже улыбнулась.
— Угу, — ответил мужчина и покосился на часы, висевшие над входом. — Что-то вы рано, еще даже восьми нет, а вы вроде с девяти?
— Так получилось, — сказала Лиза обтекаемо и, прижав пропуск к турникету, прошла дальше. Поднялась на третий этаж, в офис компании, где она работала уже третий год — начала еще обучаясь в институте, — и, открыв ключом комнату, в которой сидела вместе еще с пятью переводчиками, зашла в помещение.
В лицо ударил душный, горячий воздух. Воздух, за ночь основательно соскучившийся по людям. Сейчас он ими совсем не пах. А пах только пылью, разогретым металлом, похожим на запах крови, и морилкой от тараканов.
— Вот же вонь…
С облегченным фырканьем завелся кондиционер. Солнце заглядывало в окна, раскачиваясь на жалюзи, подпрыгивая веселыми лучиками на потолке и столах у окна.
Так начинался каждый новый день. Душный воздух, шум кондиционера, включенный компьютер, а затем — поход к кулеру за горячей водой для чая. Только вот сегодня, в отличие от других подобных дней, сделанных как под копирку, коридор, ведущий к кабинету генерального, рядом с которым стоял кулер, был тихим и пустынным, и ее негромкие шаги эхом отдавались от стен и потолка. Никто не здоровался, не улыбался, не спрашивал, как прошли выходные.
И хорошо. Лиза очень не любила врать, но на такой вопрос она никогда не смогла бы ответить правду.
***
С этого дня Лиза стала заходить к Ольге Николаевне. И просто так, и заниматься французским и английским языками. Соседке тоже было скучно на новом месте, и она с радостью принимала у себя Лизу.
Оказалось, что отец Дениса погиб в автокатастрофе, в которую они попали вместе с Ольгой Николаевной. Только она выжила, оставшись хромой, а он умер, не приходя в сознание.
После этого они с Денисом решили продать прежнюю квартиру — слишком больно было в ней находиться, — и переехать на новое место. Из-за проблем с передвижением Ольга Николаевна уволилась с работы, перейдя на внештатный режим, и теперь переводила книги, сидя дома. Денис пять дней в неделю ходил в офис — он закончил экономический факультет и работал риелтором, — так что Лиза видела его крайне редко. В семь, когда он возвращался с работы, возвращалась и ее мама, и Лиза спешила домой ужинать. Поэтому чаще всего она просто улыбалась ему очень радостно и восхищенно, встречая в ответ кислую улыбку, которая тем не менее казалась ей самой прекрасной во Вселенной — и упархивала к себе.
Денис оказался старше Лизы на двенадцать лет, и какое-то время ей думалось, что это страшно, просто до ужаса много. Двенадцать. Это же на два года больше, чем ей сейчас, а ведь она прожила уже такую большую жизнь. Он совсем-совсем взрослый, а она маленькая. Конечно, она ему не интересна.
Вот так Лиза оправдывала и его кислые улыбки, и то, что он практически никогда ничего у нее не спрашивал. Маленькая, не интересна.
"Ничего, — думала она, глядя на себя в зеркало. — Я вырасту и обязательно стану интересной"
Что ж… выросла.
***
— Привет, Лизка, — громко поздоровалась коллега по имени Маша, резко распахивая дверь — так, что та со стуком ударилась об стену. Лиза от неожиданности подпрыгнула и чуть не разлила чай.
Маша была прекрасным человеком и отличным переводчиком с китайского, но порой вела себя слишком шумно. Впрочем, ей все и всегда прощали — сердиться на нее было решительно невозможно.
Высоченная — почти метр девяносто, — девушка с длинными ногами, светлыми волосами до пояса и широкой улыбкой от уха до уха излучала такой позитив, что казалась воплощенным на земле лучом света. Одевалась она всегда в розово-белое. Вот и сейчас на Маше красовался коротенький сарафанчик цвета молодого поросенка и белые кеды. Через плечо была перекинута крошечная ярко-розовая сумочка, откуда торчал здоровенный книжный том. "Франц Кафка. Избранное" — гласила надпись на корешке.
И ведь это был не просто антураж — Маша действительно читала и Кафку, и Камю, и Гессе, и даже Иммануила Канта. Как она умудрялась сочетать в себе всех этих авторов и любовь к розовому цвету, понять было сложно, даже практически невозможно, но Лиза и не пыталась.
— Привет. — Она старательно улыбнулась и подняла повыше чашку с чаем, словно хотела спрятаться за ней. — Как… прошли выходные?
— Купаться ездила, — ответила Маша весело, примостив сумочку с книжкой на край стола и включая компьютер. — А ты… хм… а ты чего такая грустная?