За разговорами время пролетело незаметно. Когда мы добрались до поселения, уже начинало смеркаться. В опускающемся на джунгли сумраке я сразу увидел то, что мы искали — большой город, раскинувшийся вокруг поистине могучего древа, ствол которого в диаметре точно был несколько километров. Простенькие домики с крышами из больших листьев облепляли его и соединялись канатными дорогами, сплетенными из лиан. Люди селились и между бугристых, выступающих корней, и на холме, вдоль вытекающих из-под дерева рек.
Само поселение защищала высокая живая изгородь с длинными шипами и хищными ядовитыми цветами. О них мне заранее рассказал Пхан и велел их не трогать. Город выглядел так, как он и описывал. Но одно дело услышать, а другое — увидеть нечто подобное. Все здесь дышало величием природы и ее единением с людьми.
— Как такое возможно? — восхищенно выдохнул я.
— Посланники духов помогали воздвигнуть это поселение, как и многие другие в джунглях, — сказал Пхан.
Такой ответ меня нисколько не удивил — без помощи сверхъестественных сил ничего подобного создать попросту невозможно. Удивляло меня другое — почему местные жители променяли это великолепие на чужую для них веру в Свет и его нематериальные блага?
Но я решил отложить этот разговор на потом.
Пока же следовало переговорить с местным органом власти в лице совета старейшин. Они являлись одновременно и правящей элитой, и духовными лидерами тех жителей Аиту, которые не предали родную веру.
Пхан обещал устроить нашу встречу. Пока же он пригласил меня и Наю стать гостями в его доме. Мы, естественно, согласились.
В поселение вели двое ворот. Не знаю, как вторые, но те, через которые мы вошли, представляли собой причудливо перевившиеся лозы. Поначалу я даже не понял, как они открываются. Но стоило Пхану поговорить с кем-то за живой изгородью, как лозы сами расплелись и раздвинулись в стороны, пуская нас внутрь. Как только все прошли, преграда с тихим шелестом и скрипом вернулась на место.
За «воротами» нас встретили стражники. Первое, что бросилось в глаза — их доспехи, созданные будто из древесной коры и сухих лиан. Вооружение воинов состояло из луков за спинами, деревянных щитов и длинных копий с широкими листовидными наконечниками. На смуглом лице каждого из десяти стражей была раскраска. Узоры и цвета отличались. По какому принципу — не знаю, но выглядело воинственно.
— Приветствуем тебя, дочь воды, — стражи склонили головы. — И тебя, друг духов. — В отличие от Наи я удостоился сдержанных кивков. — Рады видеть вас в Ханту.
Ханту — название этого города. Об этом мне тоже рассказывал Пхан.
— Добрый вечер, — поздоровался я.
— Здравствуйте, — Ная улыбнулась. Кажется, к ней возвращалась вера в людей: она все реже вздрагивала от громких звуков, да и взгляд разных глаз стал заметно веселее и увереннее.
— Я сообщу старейшинам о вашем прибытии, — сказал Пхан. — А дети пока отведут вас в наш дом.
На этом мы и расстались. Пхан отправился к дереву — там собирались старейшины, а мы пошли к одной из рек, рядом с которой жила семья охотника. По пути нам встречались люди самых разных возрастов. Каждый уважительно кланялся Нае и с любопытство поглядывал на меня. Никаких косых взглядов, перешептываний и недоверия. В Ханту царила спокойная миролюбивая атмосфера.
Но, несмотря ни на что, я оставался настороже. Не то чтобы люди вокруг казались мне подозрительными. Скорее наоборот. Но события на Деймосе, Имире и Сурте научили меня тому, как скоро все вокруг может измениться.
Никогда не знаешь, где тебя поджидает опасность, и какой облик она примет в этот раз. Но все свои переживания и мысли я держал при себе. Незачем нервировать окружающих. Да и сам я старался надеяться на лучшее, не переставая при этом готовиться к худшему.
Пхан вернулся уже ночью. Его дети и Ная уже легли спать. Жена дождалась мужа, после чего тоже отправилась отдыхать. Мы же сидели на берегу тихой реки и негромко общались.
— Старейшины рады приходу дочери воды, — сообщил мне охотник и замолчал.
— Но не моему, — догадался я.
— Пойми, когда даже среди наших родичей появляются предатели, нам сложно доверять чужаку. Старейшины поговорят с тобой завтра. Не знаю, что они решат, — Пхан покачал головой. — Возможно, попросят тебя уйти и не возвращаться.
— А если я откажусь?
Пхан выразительно посмотрел на меня:
— Прошу, не перечь старейшинам, — попросил он.
— Я и не собирался. Просто решил уточнить. Так что будет, если кто-то осмелится перечить вашим старейшинам? Его казнят?
— Нет, — поспешно замотал головой охотник. — Мы не проливаем кровь родичей. Только если приходится защищаться. Тех, кто не согласен с нашими порядками просто изгоняют. Кто-то уходит к паладинам, а кто-то…