Первый «богомол» заступил дорогу. Пригнуться! Клешни со скрежетом сомкнулись над самой макушкой. Реквием начисто отсек две лапы, и насекомое завалилось на бок. Но даже так, оно все еще попыталось достать меня жалом — оно заскрежетало по Эгиде, но так и не достигло цели.
Следующий противник упал на меня почти с потолка. За долю секунды до удара, я успел упасть на колени и прокатиться вперед, подняв над собой Реквием. «Богомол» мерзко заверещал, когда проклятый меч вспорол ему брюхо. На меня вывалился ком зловонных внутренностей. Дыхание перехватило, в глазах помутилось, на миг пропала даже ориентация в пространстве.
Желание жить и понимание того, что нельзя останавливаться, заставили меня продолжить бег. Шатаясь, как пьяный, я рвался вперед, рубя Реквиемом направо и налево. Броня скрипела от сильных ударов, клешни одного из существ едва не оторвали мне руку, а правую ногу пронзила страшная боль, после чего она онемела.
Существа явно не ожидали от человека таких ярости и напора. Не сталкивались они и с артефактами, без которых мое бренное тело навечно осталось бы в их пещере. Перехвати меня’богомолы' ближе к Источнику жизни — все бы уже закончилось.
Близость спасительного выхода придавала мне сил, но их катастрофически не хватало. Яд существ через раны попал в кровь, которая, казалось, начала кипеть. Каждое движение причиняло боль, но останавливаться было нельзя.
Залитый с ног до головы вонючей жижей, я бился так яростно, как только мог. Реквием завладел моим угасающим сознанием, наполняя силой за счет отнятых жизней.
Шаг.
Еще один.
Еще!
Неожиданно все закончилось. Передо мной остался лишь освещенный грибами проход. Стрекотание «богомолов» стихло. О недавней битве напоминали лишь слабость, боль и десятки изрубленных тварей за спиной.
Выжившие существа отступили. То ли решили, что я уже не жилец, то ли не хотели подходить близко к воротам. В любом случае, они ушли — это главное.
У меня получилось.
Почти…
Опираясь на стену и с трудом переставляя ноги, я побрел к выходу. В глазах сначала двоилось, а потом и вовсе все вокруг превратилось в размытые цветные пятна. Я шел, не разбирая пути. Просто двигался вперед за счет силы воли и упрямства. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего и обещал стать последним.
Но я шел. Падал, поднимался, и снова шел.
Впереди что-то зашевелилось. Пятна перед глазами стали блеклыми. Как ни старался, не мог понять — это они кружатся или моя голова? Мысли путались, дыхание затруднялось. Язык распух и ворочался с трудом.
Я готов был упасть, когда кто-то подхватил меня.
— Ты смог! У тебя получилось! — услышал я чей-то голос.
Кажется, он был мне знаком. Пятый?..
— Шти, — с трудом произнес я. — Она защищалась…
Люди вокруг говорили мне что-то, но я уже ничего не слышал.
20. Враг у ворот
Первое, что я увидел — потолок. Низкий и довольно знакомый. Это дом Пхана. Та самая комната, которую выделил мне охотник в день прибытия в город. Значит, хороших новостей уже две: я жив и в безопасности.
Мысли все еще путались и казались какими-то вязкими. Они перетекали одна в другую, но у меня никак не получалось сфокусироваться на какой-то конкретной. Встать тоже не получилось. Как только я попытался, ощутил слабость и сильное головокружение, после чего снова растянулся на циновке.
В коридоре послышались чьи-то шаги. На пороге появилась взволнованная Шти. Встретившись со мной взглядом, она широко улыбнулась и куда-то убежала. Спустя пару минут, в комнате собралась вся семья охотника.
— Как ты себя чувствуешь? — Пхан опустился рядом и коснулся моего плеча.
— Бывало и лучше, — я выдавил из себя вымученную улыбку. — Но и хуже тоже бывало. Чувствую слабость.
— Это из-за яда, — охотник коснулся моего лба, потом пощупал пульс. — Ты сильный, — удовлетворенно кивнул он своим мыслям, — будешь жить.
— Что за твари живут в той пещере? — с помощью Пхана у меня получилось сесть. — Похожи на гигантских насекомых с жалами и клешнями.
— Мы зовем их древние, — поведал мне Пхан. — Говорят, они жили на Аиту еще до людей.
— И все знали, что они не рады гостям?
— Уже давно никому не удавалось войти в пещеру под древом и вернуться обратно. Даже отчаянные храбрецы не согласились бы на подобное.
— Мне показалось, что мне бы позволили уйти, если бы я отказался от идеи вынести воду из Источника жизни, — рассеянно пробормотал я, после чего уставился на Шти. — Тебя же не изгоняют?