Мы отступали. Но паладины дорого платили за каждый шаг по залитым кровью улицам. Когда прямо над нашими головами засияло множество золотых копий, вдруг налетел сильнейший ветер, который просто развеял магию паладинов.
В бой вступили шаманы. Небо мгновенно затянули темные тучи. Наверху угрожающе загрохотало, и, спустя пару секунд, молнии начали бить прямо по атакующим. Маги паладинов сразу же закрыли соратников барьерами.
Кажется, они были готовы ко всему.
— Назад! — заорал я, беря на себя командование воинами. — Отходим к древу!
Оставалось надеяться, что там успели возвести нужные укрепления, о которых мы со старейшинами говорили ночью. Конечно, это не переломит ход боя и не остановит паладинов. Но поможет нам выиграть еще немного времени. Воины Аиту верили в победу, но рассматривали все варианты развития боя.
К сожалению, ситуация складывалась не в нашу пользу. Придется выводить мирных жителей через подземные ходы, а потом отступать и самим. Если будет, кому отступать…
Объятый темной яростью Реквиема, я бился, не ведая пощады. Но, сколько бы паладинов не разил проклятый меч, они все прибывали. Скорее всего, где-то в лесах у Ордена имелось подкрепление. Уриэль бросил в бой серьезную силу.
Несмотря на то, что защитники города бились с отчаяньем обреченных, наше положение ухудшалось с каждой минутой. Пусть и ценой страшных потерь, но паладины теснили нас. Отступление превратилось в бегство. Дав воинам небольшую фору, я бросился следом.
Мы бежали по улочкам, виляя из стороны в сторону, чтобы оторваться от следующих по пятам противников. Они настолько увлеклись погоней, что не поняли, как попали в ловушку.
Едва паладины оказались перед древом, как на них со всех сторон полетели стрелы и заклинания. Заняв позицию наверху, я посылал в толпу врагов одну стрелу за другой.
— Александр! — в горячке боя я не сразу услышал голос Пхана. — Александр!
— Что⁈ — я повернулся к нему, и мужчина невольно отпрянул — жажда крови Реквиема исказила мое лицо.
— Ная пропала, — крикнул он, придя в себя.
— Как⁈ Пятый…
— Он мертв, — перебил меня Пхан. — С другой стороны в город ворвались предатели. Те, кто давно присягнул Свету. Они ударили нам в спину. Двое старейшин мертвы!
Все оказалось еще хуже, чем я думал.
— Наю схватили?
Пхан покачал головой:
— Говорят, ее видели у спуска под древо. Она бежала к пещерам.
— К Источнику⁈ Но там же…
Знакомые треск и пощелкивание донеслись из-за наших спин. Мы с охотником обернулись одновременно и увидели десятки «богомолов», которые ползли прямо по стенам и потолку. Но, не успел я испугаться, как понял, что не интересую обитателей пещер. Они выбрались наружу и вступили в бой на нашей стороне.
Таинственные существа обрушились на паладинов, подобно неуправляемой стихии. Их ужасные клешни разрывали рыцарей на части, а яд проникал даже под доспехи. Неистовая ярость «богомолов» заставила дрогнуть даже самых верных служителей Света.
Защитники Аиту оторопели. Они растерялись и не знали, что делать.
— Деритесь! — раздался голос Наи. Она появилась на поле боя на огромном «богомоле». — Деритесь, воины! Духи Аиту с вами!
— Вперед! В бой! — закричал я.
Мне удалось собрать и организовать выживших воинов. Мы ударили по паладинам вместе с «богомолами». Шаманы воззвали к духам Аиту, и небеса взорвались десятками молний. Все понимали, что другого шанса изменить ход боя не представится.
Уровень воды в реках города поднялся. Некоторые улицы оказались затоплены. Из мутной воды выскакивали хищники, которых вела воля Наи. Они бросались на паладинов не щадя себя.
Атакующие не ожидали ничего подобного и начали отступать. Чаша весов войны склонилась в нашу сторону. Я сражался на острие контратаки и искал на поле битвы Уильяма. Вскоре мы увидели друг друга. Но мне не суждено было прикончить предводителя паладинов — один из «богомолов» добрался до него раньше. Клешня сомкнулась на обрамленной золотыми волосами голове. Разбрызгивая кровь, дергающееся тело рыцаря упало на землю.
Паладины дрогнули, и побежали. Защитники города настигали их и добивали без жалости. Растекшаяся по улицам вода окрасилась в алый цвет. Сегодня оборвались тысячи жизней.
Но битва закончилась.
Мы победили.
21. На пути
Следующие дни выдались тяжелыми и мрачными. Осознание победы сменилось скорбью — жители Ханту прощались с павшими родичами и залечивали раны. Но тяготила их не только боль утрат: они понимали — Орден вернется.