И вот перед слугами появился Сергей Степанович. Он вышел, и повернулся лицом к слугам. Они на миг опешили, ибо что–то было не так в его лице, что–то неуловимо изменилось, и это пугало людей…
— Друзья! — неожиданно обратился он к собравшимся, и это тоже было очень странно — строгий Сергей Степанович никогда не обращался так к своим слугам…
А он между тем продолжал.
— Друзья, сегодня вы все поучаствуете в одном знаменательном событии. В таком вам еще не доводилось участвовать, да и в будущем, ручаюсь, вы не сможете принять участие ни в одном подобном событии… А для начала, мне хотелось бы кое–что открыть вам… — поднял руку бизнесмен, призывая к молчанию.
— Том — негромко позвала Бетти — Наш хозяин… С ним что–то не то… Том, нужно бежать…
— Да замолчи, Бетти! — рассержено прошипел Том.
— Итак! — громко сказал Сергей Степанович и осел на землю.
И тут все увидели, что это было лишь его тело — все окровавленное и истерзанное, будто какой–то дикий зверь напал на него…
А рядом горделиво встал тот, кто все это время говорил за него и отдавал приказы слугам — темноволосый парень, с жестокой улыбкой. Рядом с ним из темноты возник и Рот… Или, быть может, лучше было назвать его Ротнемрот…
Все ахнули и поддались назад.
— Итак, друзья мои — начал тот, который прикидывался их хозяином — Этот паренек имеет для меня ценность… Огромную ценность! И теперь я считаю, что он должен доделать свою работу здесь, чтобы можно было отправляться дальше… Прошу вас постараться не паниковать… Увы, но вам будет очень больно, но боль — преходяща…
При последних его словах люди закричали и постарались убежать, но какое–то красноватое свечение не пускало их отсюда…
А Ротнемрот, снова приняв облик той жуткой твари, чью голову увенчивали рога из осколков разбитого зеркала, обрушивался то на одного, то на второго, раздирая их в клочья, и терзая мощными когтями людские тела…
— Я знала, что так будет, знала… — тяжело произнесла старая Бетти, перед тем, как чудовище разорвало ей глотку одним движением мощных клыков…
Глава 5. Промгородок
На крыше заброшенного заводского здания стоял парень. Подставив лицо ветру, он слегка потер виски, на которых виднелись шрамы…
— О чем ты думаешь? — услышал он голос. Обернувшись, он не увидел никого. Вздохнув, он прикрыл глаза — давно пора было привыкнуть, его собеседник любил такие фокусы.
— Ну, так о чем? — допытывался голос.
— Обо мне — вздохнул тот.
— И что? Ты чем–то недоволен?
— Да вроде все нормально… Но все–таки…
— Нормально — рассмеялся голос — Забавно… Я думал, что только я могу говорить о крови и муках как о «нормально»… А теперь, я нашел себе собеседника… И это приятно.
— Ты рад?
— Да.
— Ну чтоже… Я рад, что хоть кому то мои действия доставляют радость…
— Ты огорчен? Напрасно… У всех есть свое место в мире… Не задумывался ли ты, что возможно сейчас ты как раз на своем месте?
— Меня поставил сюда ты.
— И? А ты думал, что занять свое место можно как–то так… Чтобы оно само собой получилось? Тогда бы не было кого–то еще… Как я например, кто может помочь, направить…
— А не играешь ли ты мной, как пешкой?
— Скажешь тоже… Пешку я бы нашел себе еще, скажем в тот момент, когда ты пытался сбежать, уйти… Я бы не бросился на поиски тебя, а просто нашел бы кого то еще…
— Так кто же я для тебя?
— Наверное, я назвал бы тебя учеником… Наверное, это ближе всего…
— Ближе к чему?
— К сути. К сути того, чем ты являешься для меня.
— Я так важен?
— О да, ты важен…
— Но зачем тебе все это? Зачем ты делаешь все это? Зачем это делаю я? И к чему все это?
— Ты сейчас затронул очень сложный вопрос, парень… — вздохнул его собеседник выходя сзади, и становясь рядом с ним, с задумчивым видом глядя вниз, на территорию заброшенного завода.
— Сложный? — пытливо спросил у него парень.
— Да, сложный… Понимаешь, ты, конечно, увидел уже много из того, что обычно–то люди не видят, да и не подозревают, что такое может быть… Не только те пытки и муки, которые ты причинял другим, но и некоторые… скажем так, особенности мироздания… А что до пыток… Ну просто это есть, это есть в мироздании, и то, что ты увидел их, и причинял их, есть что–то нужное, понимаешь?
— Но почему именно пытки?
— Таков уж я — усмехнулся говоривший — Я суть страдания и насилия, я их зримое воплощение, я несу их в мир, и слежу, дабы их было столько, сколько нужно…