— Но…
— Послушай меня, ученик, послушай то, что я скажу тебе сейчас! Ты не случайно пришел ко мне, ты пришел, так как сам хотел этого!
— Я хотел смертей и мук другим?!
— Да, ты хотел этого… Ты, быть может, не мог признаться даже самому себе напрямую в этом, но сердце твое, оно желало этого, так же, как сейчас оно радуется всему злу, и всем мукам, что творишь ты… Ты мог уйти от меня, о да, мог! Но куда пришел бы ты? Кем бы ты стал? Ты мог бы стать простым злодеем и преступником, что окончил бы свое жалкое существование без всякого смысла! Ты нес бы на себе мой след, быть может… Но ты не стал бы никогда посланником иных, мировых, космических сил, что ведомы мной!
То, что я зову тебя своим учеником не делает тебя моим слепым рабом, но ты воистину мой ученик, каково не было у меня никогда…
— Но, учитель мой, а что если я обращу твои дары… Против тебя? — нехорошо усмехнулся парень.
— К чему это тебе? Чего ты этим добьешься? Ты надеешься причинить муки и страдание самому их воплощению? Воплощение любви может само любить, но оно таково, ибо нельзя воплотить любовь, не отдавшись ей…
— Любовь?
— Да, любовь… Воплощение её, подобная мне… Мой вечный противник… И мой лучший друг.
— Друг?! — воскликнул изумленный парень — Как она может быть твоим другом? Я же вижу, что есть ты и что есть страдание… Как светлое чувство любви может быть… подобно страданию… — задумчиво проговорил он.
— Подобно, нет. Но может ли нести его, да, может. Вспомни, друг мой, как ты стал тем, каким ты есть теперь. Как ты стал таким, каким я нашел тебя, предложив тебе спасение…
— Хочешь сказать, что любовь, что обожгла мое сердце, именно она сделала меня таким?..
— Любовь, что не знала ответа принесла тебе страдание, равного которому не знал мир… Почему же именно ты страдал так сильно — я не знаю, быть может так было уготовано… Мог ли ты смириться и бороться с этим страданием? Вероятно, мог, но этого не случилось. И тогда, любовь породила ненависть и муку, и теперь ты слушаешь меня здесь и сейчас…
— Но как? Как столь светлое и доброе чувство…
— Доброе и светлое? — жестоко хохотнул его учитель, сверкнув темным пламенем глаз — Любовь… Когда мы говорим о ней, мы часто вспоминаем лишь поцелуй двух любящих сердец под луной, или страстные объятия на пуховой перине, под шелковым покрывалом… Но это ли лишь любовь?
— А что же еще, учитель?
— Любовь, как знаешь ты, друг мой, это не только это… Чаще всего это и другое… Мой противник и мой друг сказала бы тебе, что истинная чистая любовь, она очень редка… Как и истинная жгучая ненависть… Люди часто зовут к себе любовь, падая в неё, будто мотылек в пламя свечи… И, не произнеся обычно ни единого зова, они падают в пучину ненависти…
Ненависть и любовь… Эти чувства так близки, что иногда грань между ними стирается напрочь, и отвергнутый любовник мстит, мстит так, как не сделал бы этого заклятый враг…
Я уже упоминал о поцелуях и объятьях. Ведь их же нередко дарят люди друг другу и без любви вообще… Любовь, это, что в твоем сердце, это то, что в твоей душе, как и та жгучая чистая сильная ненависть, про которую я тебе говорю.
А ведь если вспомнить даже о других внешних проявлениях любви… Помнишь, как многие люди, что рассказывают истории о любви, описывают прогулку влюбленных под улыбающейся полной луной?
А почему никто не вспомнит, или не подумает, что, в сущности, одно и тоже, про того, кто в тот самый миг, пока один идет с любимой по дорожке, украшенной лунным светом, другой в это время мучается и сгорает, от того пламени, что не утишает лунный свет, но напротив, что разгорается сильнее и сильнее, чем больше вокруг говорит ему о любви, о той любви, в которой он одинок? Никто и не вспомнит о боли, что испытывает тот, кто ни с кем не разделил груз своей любви… К чему вспоминать об этом, думать, говорить, если мы творим иллюзию, что если ты любишь, то ты счастлив, будто некая высшая сила прикроет тебя от всех невзгод, ради того, чтобы ты мог насладиться любовью… Тогда как сама любовь скорее ослепит тебя, дабы ты не видел ничего вокруг, лишь всепоглощающую охватившую самую твою суть любовь…
Ты скажешь, что это не любовь, та, что не разделена? Но не ты ли сам пылал от такой любви?
Любовь, истинная настоящая любовь очень часто мука и страдание. Люди теряют себя в этом чувстве, погружаются в него, преображаются… А некоторые преображают мир вокруг себя, словом или делом, свершая великие дела во имя своей любви, или же просто рассказывая о ней так, что те, чьи души не знали этого пламени, ощущают его жаркое касание…