И Тзимицу завыл от нестерпимой боли, закричал, как никто и никогда не кричал. Ему было больно, очень больно…
А дух продолжали свой страшный танец вокруг него, безмолвные и страшные и каждое их касание все более и более распаляло боль Тзимицу…
И вот уже от одежды его остались только лоскуты, и на окровавленном скелете остались только клочки плоти, и клочья окровавленного скальпа еще каким–то образом держались на истекающем кровью черепе, а Тзимицу продолжал кричать от непереносимой боли, не в силах сдержаться…
Слышали все песню, которая играла в наушниках плеера девушки с солнечной улыбкой. И в самом деле из пустых глазниц черепа Тзимицу струилась кровь, будто кровавые слезы…
И под ним уже натекла лужа, которая застывала блестящей багровой коркой, и воющий скелет продолжал бесноваться и корчиться от боли, а духи все кружили и кружили вокруг него мрачный свой хоровод…
Пропела на записи Ольга Салихова.
— Помогите ему! Скорее! — закричал вдруг зеленый дракон.
— Кому? — хором переспросили техноангелы.
— Эфраиму! Он борется с ним, с аспектом насилия!
— Тзимицу?! — изумился Маледикт.
— Он — кивнул Баланс.
— Но как…
И под аккомпанемент песни группы «Полнолуние» они увидели, как из окровавленных костей поднимается иной, страшный багряный дух, который яростно метался и рвался на свободу.
— Аспект насилия — сказал Баланс — Вот он! Настоящий!
И под ногами скелета разверзлась темная дыра, провал во тьму, в которой исчезло все, что осталось от Эфраима Тзимицу, который держал в своем теле аспекта насилия… И потом из тьмы этой хлынул свет, который стал жечь багрового духа, будто огонь, а бесплотные духи стали терзать его все сильнее и сильнее.
И тогда они услышали жуткий вопль, еще более страшный, чем крик лишенного плоти скелета — аспект насилия сам страдал и мучился так, как никто иной.
И вот в барьере, что держали Вика, Маледикт и Джестер возникла круговерть багрового и белесого цветов, так смешались там все духи. И вой, нарастая доносился оттуда наружу…
И вдруг белесые духи исчезли, а кровавое облако насилия рассеялось, будто его и не бывало…
И техноангелы пали ниц, вымотанные до основания всей этой схваткой.
— Что же случилось? — выдохнул Джестер, борясь с приступами кашля — яд мучителя все еще доставлял ему боль.
Зеленый дракон же сложил за спиной крылья и взглянул на них — Вот и не стало теперь воплощения насилия…
— Как так?
— Насилие еще останется в мироздании… Быть может когда–нибудь возникнет и новый аспект… Но пока то, что воплощало насилие ныне ушло, можно сказать — мертво.
— Как же такое возможно? — изумился Маледикт.
— Всякое может быть… Эфраим Тзимицу, некогда был самым жестоким из вампиров — начал свой рассказ Баланс — И вот он бросил в свое время вызов аспекту насилия. Одолев того, кто воплощал его тогда, он сам стал тем самым телесным воплощением. И тогда он стал стараться одолеть его… И вот теперь он смог исполнить свое намерение. Это, правда, не было каким–то его хитрым планом. Просто он смог это… Пусть и со вашей и с моей помощью…
— Удивительно…
— Даже я удивлен — качнул драконьей головой Баланс — А уж я повидал немало…
— А теперь… — начала Вика.
— А что будет со мной? — поднялся с земли окровавленный Ротнемрот — Что?
— Да, Баланс — спросила Вика — А как же с ним?
Баланс нахмурился и не ответил, лишь пристально смотрел на парня.
— А теперь, все то, что они тут натворили… Это то как? — поинтересовался Маледикт — Оно исчезнет, или…
— Или — ответил дракон — Дело в том, что все это свершилось, ничего не изменить, даже мне! Вот и останутся мертвые тела, безутешные родственники… Ну и руины этого мира…
— Все погибли?! — закашлялся Джестер.
— Нет, кое–кто выжил, и жизнь здесь начнется заново. Жизнь — слабо улыбнулся дракон — Она очень упрямая… Но следы все же останутся… Просто, потому, что это случилось…
— Ох, плохо что–то мне… — отер лоб беловолосый техноангел — Вот я уже по себе вижу, как следы остаются… Но, на мне то все заживет… Наверное… А с парнем то что?