— Ясно. — Невесело сказали Оливер и Гейб, а потом сели за стол друг на против друга. Я села рядом с Оливером, но сохраняя небольшую дистанцию, чтобы не сильно смущать Гейба. Я не готова к еще одному катаклизму.
Я пододвинула к себе тарелку с оладьями и начала есть. Надеюсь, они оценят, что я подготовила их любимые блюда, которые мы ели раньше. Надеюсь, они в прицепе оценят мои старания. Хоть немного. Я знаю, что просто так они не возьмут и не простят друг друга. Но также надеюсь, что они хотя бы драться не будут.
— А я думаю со следующего года Питера в какую-нибудь секцию отдать, — начала я, потому что эта тишина меня уже выбешивала. Еще немного и у меня глаз начнёт дёргаться. — Только не знаю, куда именно. Может на футбол? Или в плавания?
— Футбол хороший спорт, — начал Гейб. — А плавание больше бабский вид спорта.
— Вот спасибо. — Скривилась я. Ну, хотя бы ответил. Может сейчас и Оливер подтянется.
— А хоккей?
— Ни за что! Раз в неделю вставлять ему новые зубы и лечить переломы.
Гейб улыбнулся и я заметила, что они с Оливером посмотрели друг на друга с выражением «Ну что с ней поделаешь?». Это уже хорошо. Это прогресс.
— И всё-таки футбол это тема, — сказал Оливер. — Он способный парень, так что я уверен, что у него будет большое будущее.
— Понятное дело, способный.
И — вуаля! — начался разговор про спорт, футбол, бейсбол и баскетбол. А потом истории о том, как они играли на площадке возле школы, как устраивали соревнования, как вместе стали чемпионами района. А потом пошли вообще разные истории из прошлого. Когда я поняла, что никакой драки не будет, что всё пройдёт спокойно и мне не придётся вмешиваться, я сама начала участвовать в разговоре вспоминая разные моменты из нашей жизни.
Через пару часов, когда мы уже расходились, Оливер и Гейб даже пожали друг другу руки, договорившись, что на следующей неделе Гейб придёт к нам смотреть футбол.
— Признайся, — сказал Оливер, пока мы ехали домой. — Ты ведь думала, что всё пройдёт далеко не гладко.
— На самом деле, я делала ставку на то, что вы подерётесь. Даже попросила пару знакомых ребят, которые часто заходят в закусочную, сесть недалеко, чтобы если что разнять вас. Но вы меня приятно удивили. Вы меня приятно удивили, мальчики. Возможно вы и впрямь повзрослели.
— А ты всё такая же мелкая заноза в заднице.
— Только если в твоей. — Я потянулась к Оливеру и поцеловала его в щёку.
— Я хотел сказать тебе спасибо. После нашего столкновения у вашего дома, я понял, что не только я изменился, не только ты стала другой, но и Гейб уже далеко не тот, кого я когда-то знал. А когда он отказался от Питера. Я знаю, что он думал, что делает так лучше ему, но я также знаю, что он прекрасно осознавал, какую боль причинит тебе и Питеру. Тогда я подумал, что это уже далеко не тот человек, которого я знал. Если бы ты не убедила меня, что я скучаю по своему лучшему другу, я бы никогда не понял, что внутри это всё тот же Гейб. Каждый по-разному воспринимает дерьмо, что обваливается на него. Кто-то не справляется и тонет там, кого-то это закаляет и делает сильнее. Гейб не справился. Он погряз так глубоко, что еще немного и уже не выбраться.
— Но он справился.
— Вы ребятки из семьи Китинг выживать умеете. Вас трудно сломить.
— Спасибо.
Я протянула руку к Оливеру и переплела наши пальцы.
Оливер.
— А вот это сюда, — сказал я поставив маленькую ванную на второй этаж кукольного домика, который мы собирали с Молли. Уже было двенадцать часов ночи, и я не мог понять, почему Кети не может начать нормально укладывать Молли спать. Алиса сказала, что Молли часто очень поздно приходит в садик или вообще не приходит. И пусть отцом я только учусь быть, мне кажется, такой график не очень подходит ребёнку. — Теперь твоя барби сможет принимать ванну.
— Ура! — Радостно сказала Молли, а потом принесла из шкафа целую сумку с одеждой для барби. Боже, тут же не меньше тысячи различных юбок, платьев, кофт и разной ерунды. Да у Алисы за всю её жизнь столько одежды не было, не говоря уже о том, что у неё в принципе не было барби. — Теперь её нужно переодеть и отправить на праздник.
— Да, но посмотри на неё, — я взял куклу в руки. Докатился до того, что сижу и играю в барби. Если бы парни из «Мятежников» увидели меня сейчас, то они бы просто засмеяли меня и я бы никогда не отделался от прозвища «розовая киска».
— А что с ней?
— Ты не видишь, какая она уставшая? Ей давно пора в кроватку. — Я положил барби в спальню, которую мы обустроили мебелью, как только собрали домик. А потом укрыл её розовым одеялом. — И тебе тоже пора спать.