Тайер – человек немногословный.
– Да. – Я протягиваю футляр, стараясь не улыбаться от удовольствия.
Он вытирает руки салфеткой и берет футляр. И улыбается уголками губ еще до того, как откидывает крышку. Достав солнцезащитные очки, он водружает их на нос и наклоняет голову ко мне.
– Как я выгляжу?
Соблазнительно.
От этой мысли по спине пробегает холодок.
– Отлично… ты… Они великолепны.
Он посмеивается и снимает очки. На улице еще темно, и надевать их нет необходимости.
– Спасибо. Тебе не следовало этого делать.
– Тебе тоже не нужно было дарить мне перцовый баллончик. – Я указываю на прикрепленный к шортам баллон.
– Это для твоей безопасности, – возражает он и возвращается к своему завтраку.
– Как и очки.
Он борется с улыбкой – я не понимаю, почему он с ней борется вместо того, чтобы позволить ей сиять. Что он имеет против улыбки?
– В чем-то ты прав.
– Конечно, прав.
Он качает головой.
– Приятной пробежки, Салем.
– Спасибо. – Я отворачиваюсь, уже разогретая и готовая бежать. – Кстати, Тайер? – Я оглядываюсь через плечо на мужчину, который слишком красив.
– Да?
– Не угрожай моему парню.
Глава седьмая
Июль приносит такую жару, какой наш городок не видел несколько лет, и кажется, будто все навалилось одновременно.
На улице припаркован грузовик для переезда, из него выгружается мебель и заносится в дом Тайера. Сидя на крыше, подтянув колени к груди, я наблюдаю, как они перетаскивают все, от дивана до детской кроватки. Нужно будет напомнить ему про няню, потому что у меня появилось свободное время, а дополнительный доход не помешает.
Продажа выпечки состоится в эти выходные, но, к сожалению, я не смогу заработать, обслуживая стенд, на который меня пригласила Тельма.
Тайер с успехом привел свой дом в порядок. Результат налицо, по крайней мере, снаружи. Что творится внутри, я не знаю, так как он меня к себе не приглашал. Да и зачем ему это?
Бассейн искрится и сверкает чистотой, кусты и цветы выглядят ухоженными, а когда-то неровный газон теперь густой и пышный.
У Тайера есть садоводческая жилка, это очевидно. Его сынишка резво носится по двору. Он здесь впервые. Тайер никогда не упоминал о своей бывшей или о ситуации с сыном. Но я не дура и вижу, что у них все сложно.
Я знаю, что мне следовало бы заползти обратно в комнату и перестать «шпионить», но я ничего не могу с собой поделать. Любопытство берет верх, поэтому я сижу на крыше долго, до тех пор, пока не становится нестерпимо жарко. Кроме того, мама скоро вернется, и я не могу допустить, чтобы она застукала меня на крыше. Она никогда этого не говорила, но я почти уверена, что она опасается, как бы я не прыгнула. Я не склонна к самоубийству, а даже если бы и была, падения с крыши не хватило бы, чтобы убиться. Сломать несколько ребер? Без проблем. Погибнуть? Маловероятно.
Когда мама возвращается домой, мы начинаем выпекать кексы с таким расчетом, чтобы нам хватило на все выходные. Свою лавочку она сегодня не открывала и целый день развешивала объявления и разговаривала с местными жителями, чтобы уведомить всех о распродаже выпечки. Можно подумать, они не слышали о ней от назойливой Тельмы.
– Большое спасибо за помощь, – говорит мама, когда я достаю из духовки последнюю партию кексов. В итоге мы добавили к более редким и необычным несколько популярных вкусов. Печенье со сливками, ваниль и красный бархат.
– Мне нетрудно, мам.
– Тем не менее я это ценю. Наверняка ты предпочла бы провести время с Калебом или Лорен.
– Мне нравится заниматься с тобой выпечкой.
Она улыбается и притягивает меня в свои объятия.
– Я тебя люблю.
Боковая дверь на кухню открывается, и входит Джорджия.
– О, неужто я пропустила праздник любви? – Мама смеется и протягивает руку, чтобы добавить Джорджию в наши объятия. – Разве я могу устоять? – Джорджия ставит сумку и присоединяется к нам. Я морщу нос от запаха антисептика, прилипшего к ее волосам и коже.
– Иди прими душ, – говорит ей мама, – и начнем готовить ужин.
Джорджия прищуривается.
– Это твой способ вежливо намекнуть, что от меня воняет?
Мама пожимает плечами и усмехается.
– От тебя пахнет больницей.
Джорджия вздыхает и наклоняется за сумкой.
– Что готовите?
Мы с мамой переглядываемся.
– Еще не определились, – отвечаю я.
Джорджия издает тихий смешок.
– Хорошо, вы тут пока разбирайтесь, а я… постараюсь не вонять, когда вернусь. – Мгновение спустя ее шаги раздаются на лестнице.
Пока мама готовит кексы для заморозки, чтобы мы могли потом их разморозить, я роюсь в холодильнике в поисках чего-нибудь, из чего можно состряпать ужин. В итоге останавливаюсь на салате и запеченной курице с лимоном. Легкий, непринужденный, безошибочный вариант.