— Ты думаешь я рад всему происходящему, Уна? — зашептал он мне в лицо, глядя в глаза. — Думаешь выслушивать твои мелкие проблемы и переживания просто, такие ничтожные и бестолковые? На мне висит огромная ответственность. Горгульи, теперь еще ассасины у нас на хвосте. Моя команда может пострадать…
Он замолчал, будто выдал самую страшную тайну, а я, почти не различая слов, вновь смотрела в черные, бездушные глаза, с легкостью поддаваясь мелким искрам, вереницей кружившим в глубине его радужки, и увеличивающимся в размерах с каждой секундой. Меня сильнее затягивало в омут этих искр, опьяняя и туманя сознание. Глядя на красивый танец и почти отпуская контроль, я ни капли не удивилась, когда поддалась вперед и жадно впился в губы демона.
Он дернулся и в ужасе отшатнулся от меня, отпустив шею и руки. Пару секунд он непонимающе смотрел, а затем резко уперся руками в подушку за моей головой и поцеловал. Я не сопротивлялась. Наоборот, поддалась его напору и полностью окунулась в вихрь наших чувств. Поцелуй, настолько страстный и жаркий, прошил тело чувственным спазмом и растекся приятной негой от кончиков пальцев до макушки.
Неожиданно Мали остановился и посмотрел мне в глаза.
— Опять это чувство. Что ты делаешь со мной, Коу Манна?
— Это не я, — поддалась я вперед и вновь поцеловала его, чувствуя магическую связь между нами и сильную физическую тягу.
Он целовал меня жадно, словно еще секунда и нас разлучат, забрав жизненно необходимый физический контакт. Он застонал, будоража мою кровь, но затем отстранился и оттолкнув меня, отошел к столу.
— Я не могу. Это неправильно. Я не понимаю… — он оперся обеими руками о стол и тяжело дышал.
Обида и злость накрыли меня с головой. «Сколько ты будешь пинать меня и отталкивать» — злилась я, подходя к нему со спины. Словно маленький ребенок, пытающийся доказать, что его действия обдуманы на сто процентов, я подкралась как вор и обеими руками обхватила талию капитана. Не имея понятия, как стащить с него красивый, но странный костюм, я наугад двигалась от талии вверх, скользя ладонью по каменному прессу, проступающему сквозь плотную ткань, поднялась выше, ощупывая мощную грудь и шею. Лишь коснувшись места, где предплечье соединяется с ключицей, случайно зацепив едва заметный бугорок, я смогла освободить его торс от ненужного препятствия, между нами.
Неестественная мягкость его кожи создавала ощущение прикосновения к хрупкому лепестку розы, а температура тела обжигала. Каждое касание отдавалось легким покалыванием в пальцах. «С каких пор ты так осмелела, Уна?» — спросила я подсознание.
— Что ты творишь? — прерывистое и тяжелое дыхание Мали говорило мне, что я на правильном пути.
Словно почувствовав неведомую мне до этого власть, осмелев, я поцеловала мускулистые плечи, аккуратно прикасаясь руками к невесомым перьям на крыльях, поднимаясь выше к шее.
Больше терпеть он не смог. Развернулся, взял мои руки и глядя в глаза, прильнул в страстном поцелуе, мягко придерживая рукой за подбородок. Напряжение нарастало. Казалось, воздух вокруг нас искрился. Он никак не мог насытиться моими губами, как неожиданно, почти неуловимо, что-то в нем изменилось. Его рука скользнула ниже, на гортань и сильно сдавила, перекрывая кислород. Я закашлялась, а он, не обращая внимания, грубо толкнул меня спиной на кровать. Словно дикий зверь демон навалился сверху и принялся целовать щеки, шею, затем ключицы, избегая губ.
Настойчивые прикосновения языка к шеи теперь вызывали боль и отвращение. Ощущение близости и слияния двух душ исчезло, оставляя похоть и агрессию. Я попыталась поднять его голову, чтобы увидеть глаза и прикоснуться к чувственным губам, но он грубо одернул ее и впился зубами в нежную кожу шеи.
Я вскрикнула. Его движения стали резкими и дергаными. Небрежно трогая мою грудь, Мали судорожно пытался стянуть с меня трусики.
— Давай же. — шептал он мне в ухо.
— Прекрати. — попросила я его. Изменения в его поведении испугали меня до чертиков, и я закричала. — Прекрати, прошу тебя!
— Перестань дергаться! Тебе понравиться, я обещаю. — как зачарованный твердил он.
Меня словно током поразило. Пара слов вернули меня в ужасный день, который я всеми силами пыталась забыть на протяжении более чем десяти лет. Воспоминания сыпались на меня словно удары плетью, и я наяву ощутила мерзкий запах перегара и потные ручонки на моих запястьях подонка, который в 15 лет безжалостно растоптал мое детство.