— Ты так похожа на мать! — мне казалось через его пальцы, больно сжимающие мое лицо всегда, когда он злился, я впитываю эту вонь и становлюсь грязной, мерзкой и порочной. В том числе и из-за этого я продала квартиру отца, сразу после его смерти…»
— Уна! Уна! — Даша трепала меня за руку, не переставая звать. Я посмотрела на нее, но увидела лишь движущиеся губы и озадаченное лицо, слова тонули в пустоте, окутавшей меня вуалью.
— А? Ты что-то говорила? — спустя секунд десять я вернулась в реальность.
— Самолет приземлился, нам пора. Да что с тобой происходит. Тебе сто процентов нужен хороший отдых.
В тяжёлых мыслях я не заметила, как мы приземлились. Я молча смотрела на капельки дождя, стекающие по стеклу иллюминатора, и пыталась загнать боль, режущую меня изнутри день ото дня, в дальний угол сознания. Натянув самую счастливую улыбку, я подмигнула подруге.
Голос пилота невнятно поблагодарил пассажиров за сделанный выбор в пользу данной авиакомпании. Люди поспешно хватали ручную кладь и торопились на выход, а я так и сидела, всматриваясь в холодную темноту иллюминатора. Когда салон опустел, и Даша в очередной раз толкнула меня в бок локтем, я покинула самолет.
Паспортный контроль мы прошли легко. Толпа таяла как детский леденец на солнце, а я лишь сейчас осознала, что не тороплюсь домой, хотя полчаса назад мечтала побыстрее оказаться в объятиях Валика.
— Может быть все-таки ко мне? — с надеждой спросила подруга, стаскивая с ленты увесистый чемодан. — У меня в холодильнике ждет твое любимое вино и сыр.
Мгновение я думала и хотела сказать «да», но печально посмотрела на Дашу и не своим голосом сказала:
— В следующий раз поросенок. Я устала. Горячая ванна и объятия кровати — вот что мне жизненно необходимо сейчас.
Прождав битый час у ленты и поругавшись практически со всеми работниками аэропорта, Даша не оставляла попыток вернуть мой чемодан, который умудрились потерять во второй раз за год. Я устала и хотела спать, но подруга не сдавалась, тараня дверь за дверью.
— Дашка, ну его, поехали домой. — я поняла, что сегодня мой чемодан вернуть не получиться и потянула злую подругу за руку.
После грозного выкрика «Я на вас в суд подам» мы наконец вышли из здания. Осенний Минск встретил тоскливым моросящим дождём и, пронизывающим до костей, ветром. Плотнее кутаясь в тёплое шерстяное пальто, я с лёгкой грустью вспомнила ласковое солнце Тель-Авива и на мгновение всерьёз задумалась взять обратный билет в страну вечного солнца. «Зря я сопротивлялась боссу месяц и отказывалась ехать в командировку. Никак не хотела оставлять Валика одного» — мысли о предстоящей встрече толкали вперёд.
Поёжившись, мы загрузились в первое попавшееся такси, стоящее у выхода из аэропорта. Приветливый мужичек лет пятидесяти помог затолкнуть увесистый чемоданом Даши в багажник и всю дорогу не давал заскучать, без умолку рассказывая забавные истории из жизни. К концу поездки мне казалось, что я знаю его лучше, чем собственную подругу.
Обняв Дашу на прощание, и проехав пару улиц, я вышла из такси и поднялась на 12 этаж. Любимая квартира встретила, меня темнотой и звенящей тишиной. На мгновение мне показалось, что Валика нет дома, но пройдя по коридору мимо гостиной, я увидела мягкий свет, льющийся из-под двери спальни. Сбросив туфли, приятно ощутив ступнями мягкость пушистого коврика, я поплелась туда. Аккуратно приоткрыла дверь, боясь разбудить моего соню и заглянула внутрь.
То, что я увидела, повергло в шок и погрузило в состояние анабиоза. В нашей кровати мирно посапывая спал мой жених в обнимку с длинноволосым парнем. Я могла бы списать увиденное на простую дружескую ночевку, с кем не бывает, перебрали с алкоголем и уснули в обнимку, но одна деталь разрушала любые оправдания — оба спали полностью обнаженными.
Меня затошнило. Я чувствовала, что земля уходит из-под ног. Успев прикрыть дверь, словно во сне, я вышла из спальни и осела на пол. Мысли роились в голове, то больно кусая фразами «тебя невозможно любить», то нежно лаская «ты не виновата». Легкие сдавил спазм, и я запаниковала. Воздух отказывался проникать внутрь и выполнять непосредственную функцию. Я чувствовала, как медленно умираю.
Дрожащей рукой, выудив из кармана телефон из кармана, я набрала Дашу. Прохрипев в трубку, что умираю, мгновенно отключилась. Не знаю сколько пролежала без сознания, очнулась от легких пощечин. Незнакомая девушка била меня по лицу, пытаясь привести в сознание.
— Вам нужно прилечь. — мягким голосом прошептала девушка и приподняв меня, повела в гостиную. На не слушающихся ногах я прошла к дивану и провалившись в мягкие подушки, вздохнула: