Генерал не сопротивлялся. Кивнул и мы вместе двинулись на звук ликующей толпы. Пройдя на трибуны, расположенные полукругом и уходящие вниз, как в Колизее, увидели страшную картину: Морт, словно архангел Михаил, склонившийся над Змеем, широко расставив крылья, стоял на песке, в центре арены, оголенный по пояс и рвал плоть полуживого существа когтями. Темное тело, испещрённое золотыми шрамами, блестело от белой крови. Отбросив уже не сопротивляющееся тело, Морт будто дикий зверь начал расхаживать вокруг стоящего на коленях Пурто, избитого и истерзанного до такой степени, что я не сразу узнала его.
— Ты ничтожный червь допустил мысль, что сможешь получить то, что принадлежит мне по праву?! — ревел демон.
Всегда безжизненные глаза горели золотом, проглядывая сквозь слипшиеся от крови волосы. Воздух вокруг него трещал и вибрировал. Казалось, еще секунда и все вокруг вспыхнет, испепеляя присутствующих. Толпа ликовала и скандировала «Добить», желая крови и зрелищ, как оголодавшие волки. Фок спросил зеваку, стоящего рядом с нами, за что судят несчастного. «За дело» — лишь бросил он короткое и принялся кричать в унисон толпе.
Морт осмотрел присутствующих, увидел меня и улыбнулся. От этой хищной улыбки мне стало не по себе. Демон выпрямился, двумя руками загладил насквозь промокшие волосы назад, попутно вытирая кровь с лица и подняв руки, крикнул:
— Ваш вердикт?
— Добить! — взревела толпа.
— Нет! — закричала я.
Арена мгновенно затихла, а я, зажав рот руками от испуга, что совершила роковую ошибку, в ужасе смотрела на приближающегося демона.
— Юная Уна хочет пощадить предателя? — с издевкой в голосе спросил Морт, схватив меня за запястье. — Или добить собственноручно?
— Что он сделал? — не сопротивляясь, спросила я.
— Его уличили в сговоре с врагом империи. Этот червь, — демон пнул израненного Пурто ногой в живот и глядя мне в глаза, добавил. — Собирался забрать то, что по праву мое и свергнуть меня с престола.
Я вспомнила, что тот говорил мне в танце. Но как Морт узнал об этом. Рядом со мной в пыль арены упал метровый меч, инкрустированный драгоценными камнями и вязью золотых рун.
— Добей его. — рядом с Мортом появилась Тева и с демоническим оскалом обратилась ко мне.
Лишь сейчас я заметила ее и еще двоих девушек, сидящих рядом с троном Правителя. На запястье Камелии красовалась красная ленточка.
«Кто-то отлично провел ночь и полон сил» — со злостью подумала я. Как же это мерзко. Получать ленты за танец или проходку по залу, чтобы угодить этому монстру — одно, но лечь с ним в постель. Меня передернуло от отвращения.
— Я не убийца. Без суда и следствия забрать жизнь ни в чем ни повинного…
— Мой повелитель, — бесцеремонно перебила меня Хепори, — возможно человечишка в сговоре с ним.
Она грациозно подняла меч и приставила к моему горлу. Я не чувствовала ни страха, ни паники. Уверенно смотрела в ее глаза, лихорадочно горящих желанием прикончить меня и получить власть. Правитель, казалось, с наслаждением наблюдал за разворачивающимися событиями. Если бы мы начали драку и перерезали друг-другу глотки, он получил бы удовольствие.
— Не говори ерунды. — прошипела я ей. — Убери меч.
Девушка подалась чуть вперед, слегка проведя кончиком лезвия по моей шее, оставляя небольшой порез. Кожу защипало, и я почувствовала, как теплая струйка пробежала по шее, обогнула ключицы и спряталась под бюстье платья. Я перевела взгляд на демона и увидела, как он, проследив за движением крови, облизнулся, затем скривился и зарычав, в прыжке, быстрым движением голой руки снес голову Пурто.
Толпа ликовала. Радостные крики волной разносились по арене. Мне повезло, что Фок оказался рядом и поддержал под локоть, иначе я рухнула бы в горячий песок ничком. Звуки пропали. Я словно исчезла, улетая из этого мира. Мой разум не выдержал столько жестокости, грязи и смерти. Этот мир мне чужд. Наполненный неоправданной злобой и кровью, теперь он казался еще отвратительнее и уродливее.
Я просидела в комнате сутки, стараясь избегать любого общества. Благо сестры, под предлогом интереса к модным домам Мадова, оставили меня одну, а Правитель отлучился по делам столицы. Поэтому никто не беспокоил, лишь Фок заглянул под вечер сообщить, что Лилея постепенно пришла в себя и восстановилась. Я уже готовилась ко сну, когда за окном зашелестело и зацарапалось, будто ветка стучалась в оконную раму. Не предав звуку особого значения, я сбросила халат, оставшись в одной шелковой ночнушке и почти залезла под одеяло, когда звук вновь повторился.