Я попробовал просканировать его ауру. И ничего. Раньше не получалось ни с кем, так с чего бы сейчас получится? Как долго ему еще осталось? Я не знал. Но панически искал способ помочь. Оббегал всю комнату, пытаясь сдвинуть с места хоть что-нибудь, пока не осознал, что в таком состоянии от меня мало проку.
Я остановился и судорожно оглянулся - Альвандер все так же сидел без движения. Где-то там внутри кристалла он строит связи, и постепенно, сам не осознавая этого, тонет в нем. Сколько времени у нас осталось? Как-кап, время идет.
Я замер. Закрыл глаза. Глубокий медленный вдох. Выдох. Давай, Артур, как учила Лил.
- Я спокоен и сосредоточен. В моей панике нет проку, она мешает и отвлекает меня. Я спокоен и сосредоточен...
Я твердил эту мантру, стараясь дышать ровно, от живота.
- Я спокоен и сосредоточен... Я спокоен...
Мысли выравнивались, обретали стройность, я чувствовал, как замедляет свой бег сердце, а кровь перестает бурлить в жилах и превращается из буйной горной реки, в широкую и спокойную, полноводную реку. Мерно шло время. Как-кап... Кап-кап...
Успокоившись, я просто подвинул к себе ближайший стул и уселся на него. Альвандер остался жив после этого кристалла, значит, его как-то спасли. У меня же были более важные задачи, например, понять, как выбраться отсюда. И... как я только что подвинул к себе стул.
Я даже дышать перестал от этой неожиданной мысли. Встал, ощупал стул, взял со стола карандаш, положил его обратно. Подошел к Альвандеру, который больше был похож на каменную статую, нежели на человека, и попробовал его толкнуть - все по старому. Бред какой-то.
Я подумал о том, что стоит просмотреть пси-эфир. Может его поведение натолкнет меня на мысль о том, что делать дальше? Я закрыл глаза. И обомлел.
В той стороне, где сидел парень, будто разразилась буря. Стремительный, кипящий поток энергии изливался от горящего сиреневым огнем человеческого силуэта к крохотной мерцающей точке и водоворотом закручивался вокруг нее. Фееричное зрелище... Подобную картинку, мне показывала Лил, когда мы изучали физику - так черная дыра пожирает звезду, которой не повезло оказаться по близости.
А сила Альвандера таяла, фиолетовый орел вокруг него гас, но поток силы к кристаллу и не думал истончаться. Проклятый кристалл поглощал все без остатка. Но, черт возьми, какая невообразимая силища у этого парня...
Но самое плохое было не в этом. Своим вторым зрением, я не видел внешнего мира, его вечное движение пси-энергии везде и всюду. За некоей границей, висела абсолютная тьма, будто мы в консервной банке находились.
Я совсем забыл, что все пещеры мастеров-кристалловедов закрывались сильнейшим ментальным щитом. Это делалось для того, чтобы внешний мир не повлиял случайными наводками на рост кристалла. Обратная сторона такой защиты - никто не почувствует, что творится внутри.
Но как же тогда кто-то узнает, что Альвандер близок к полному истощению организма? Мне стало не по себе. Все-таки надо что-то сделать с этим, да поскорее, и неважно имеет ли это смысл или нет. В реальности он остался жив, но я совершенно не понимаю, как кто-то мог узнать о его состоянии под такой мощной блокировкой. И если парень умрет из-за того, что я мог что-то сделать, но понадеялся на то, что все решится без меня...
Слава богу, что выключить щит изнутри не представляло особой проблемы.
По идее, хватит одного единственного стандартного ключ-кода на отключение. Я потянулся мыслью к защитному кристаллу, который яркой точкой горел над потолком пещеры. Предельно сосредоточился, на что у меня ушло пара минут и, стараясь не упустить ни одной мелочи, подал нужную команду. На мое удивление, это удалось с первого раза.
Стены невидимой темницы исчезли и в нашу пещеру стали литься потоки пси-сил извне. Своим вторым зрением я прекрасно это видел, также как и то, что где-то в километре от нас лениво поднимается к небу огромный столб серого дыма. Мне стало любопытно, и он тут же окрасился в оранжевый, подчиняясь моему сиюминутному настроению. Это облако пси-энергии было поистине огромным и не спешило рассеиваться даже на большой высоте. На фоне этого огромного "костра", все остальные окрестные источники - леса и поля - казались просто дымкой от нагретого на солнце асфальта. Вероятнее всего, это фонит какой-то сад с модифицированными растениями, я про такие слышал, но видеть раньше - не доводилось. Сколько же энергии производит это чудо?
Я уже было собирался кинуть в общий эфир мыслеобраз о помощи, как стены - черные, непроницаемые - снова сомкнулись вокруг нас. Защита отключилась лишь на мгновение. Что за черт?
Я снова, приложив все свои никчемные умения, подал команду. Но на этот раз кристалл защиты никак не реагировал. Неужели какая-то дополнительная блокировка? Это было плохо - я с ней вовек не разберусь!
Осознавая свою полную беспомощность, пытался сделать хоть что-то. Снова пробовал воздействовать на физические предметы, настраивая себя и так, и эдак - умудрился даже подтолкнуть злосчастный стул ближе к Альвандеру, но дальше - будто обрубило все. Снова пробовал выключить защиту. В отчаянии пробовал даже заорать через мыслерчеь так, чтобы пробить щиты. Все без толку.
Я оцепенел. Оставалось только надеяться на чудо. На то что, эта история разрешиться сама собой. Так, как она разрешилась в реальности.
А энергия Альвандера кончалась. От яркого, бурного потока остался бледный и тонкий ручеек. Руки против воли сжались в кулаки. Что делать? Что?
Я не знаю сколько прошло времени. После всех энергетических затрат, я только и мог что, тяжело дыша, сидеть на полу и видеть как кристалл, будто смакуя, медленно выжирал до дна, уже сильно истощившиеся, запасы Альвандера. Готов поклясться, блики от света складывались внутри него в людоедскую ухмылку.
Ангел-спаситель пришел в самую последнюю секунду. В пещеру словно ворвался белый вихрь и тот самый стул, который я с таким трудом двигал ближе к Альвандеру, вдруг сам собой взмыл в воздух и с силой обрушился прямо ему на спину. Бледная как смерть девушка, лет пятнадцати, чье лицо - будто каменная маска, подбежала к парню и склонилась над ним.
Мне сразу стало легче. Слава предкам, все обошлось. Уж не знаю, что было тому причиной, но Альвандера почувствовали, и пришли на помощь. Интересно, почему не родители?
Мир вокруг вдруг подернулся пеленой и стал расплываться перед глазами. Я еще успел заметить как девушка, быстрая словно молния, расшвыривает содержимое какого-то ящика, и достает оттуда какие-то кристаллы...
Что же со мной происходит? Я не знал этого и слишком устал, чтобы чувствовать какие-то эмоции по этому поводу. Только чуть интересно, повлиял ли я здесь на что-то, полезна ли была моя помощь, или это действительно - просто чересчур реалистичный эмообраз прошлого?
Перед глазами пробежали волны, промелькнула рябь, пространство на мгновение взорвалось цветными извилистыми линиями и кляксами. На меня вдруг навалилось острое ощущение того, что меня как мокрую тряпку кто-то старательно скручивает, выжимая все соки. Совершенно тошнотворное чувство, и хорошо, что оно длилось всего пару секунд.
Я пошатнулся и, кажется, упал. Мгновение непроницаемой темноты перед глазами, и я опять переместился непонятно куда.
Я лежал на земле. Она была теплой, мягкой, чуть суховатой, и после холодной пещеры приятно грела кожу. Сверху сильно припекало солнце. А в голове было пусто. Никаких желаний и мыслей, никаких чувств. Мозг словно выключился.
Я лежал на боку, и перед глазами стеной вставала высокая густая трава. По одному стеблю неспешно полз какой-то незнакомый жук по своим неспешным жучиным делам. Вот он дополз до вершины травинки, и она начала было сгибаться к земле под его весом, как жук затрещал своими крылышками раз, другой... улетел. Я еще расслышал среди прочего стрекотания и щебетанья птиц его удаляющееся жужжание.
Вставать не хотелось. И думать тоже. Очень хотелось домой. В свой уютный, маленький домик посреди безлюдных, но таких домашних лесов. Извинился бы перед Лорой. Может быть, сел бы, да написал пару новых песен приуроченных к нашему маленькому соревнованию. Опять бы занимался с Лил. Читал бы ей через мыслеречь стихи Блока с выражением, как она всегда требует; двигал бы мыслью фигурки из пластика; проходил бы бесконечные тесты... Теперь бы делал их с радостью, хотя раньше я их больше всего терпеть не мог.