За столом сидел мистер Каетан. И меня опять посетило смутное чувство, что я встречался с этим человеком. Видимо это было довольно давно, потому что я так и не смог его вспомнить.
- Привет, Артур, - сказал он, - Присаживайся.
Он указал на стул напротив своего стола. А когда я к нему подошел, он вдруг встал и протянул мне руку. Я немного удивлено глянул на него, но руку пожал.
- Меня зовут Вим Каетан. Теперь я представился по всей форме, - он чуть наклонил голову вбок и чуть улыбнулся, - Ты разве не помнишь меня?
Я помотал головой и сел на стул. Рассмотрел Вима внимательнее.
Спокойное и чуть заинтересованное выражение лица, тонкий нос, аккуратная прическа. Очки с явно простыми стеклами окончательно дополняли образ, который я видел в древних фильмах. Интересно, зачем ему эти очки? Только для имиджа?
Я осознал, что помимо знакомой картины энергообмена в теле Вима, смутно вижу мерцающий вокруг него ореол стального синего цвета. Он навевал странные ассоциации с умиротворенным и сытым дикобразом, у которого старательно приглажены все иглы. Но, казалось, только последует опасность, и колючки тут же распушаться, встопорощаться, и мгновенно пресекут любую угрозу.
Я не сразу понял, что вижу ауру. И вот тут я удивился. Ауру других людей, пусть даже такую нечеткую, видеть раньше я не мог вообще. Откуда только все это взялось?
Забавно, аура Вима, похожая на спящего зверя, совершенно не вязалась с его внешностью. Он был похож на филолога или учителя, какими их показывали в старых фильмах. Ну, или психолога. Как интересно... Такое несоответствие внешности и ауры я раньше увидеть не мог. А теперь эти шоры начинают спадать, и мир вокруг станет в разы интереснее.
За размышлениями я и не заметил, что пристально разглядываю собеседника. Наверное, не очень вежливо... Но извиниться я не успел.
- Как твое самочувствие? - вдруг доброжелательно спросил Вим.
- Нормально, - без капли робости ответил я. - я бы сказал, даже прекрасно.
- Артур, я психолог, - после некоторой паузы начал он, - Моя работа заключается в том, чтобы помогать людям справиться с разными проблемами или даже болезнями разума.
Я разулыбался:
- Я знаю, чем занимаются психологи. У меня есть... подруга. И она психолог.
- Ты, наверное, говоришь о Лил. Я знаю, что ты живешь один, в стороне от людских поселений, а она для тебя, что-то вроде частного учителя.
Вим, не скрывая, сделал какую-то пометку в журнале, который лежал перед ним на столе.
- Не обращай, внимания, - заметив мой взгляд, пояснил Вим, - Просто делаю пометки для себя.
Я изобразил детскую обиду, надув щеки и отведя взгляд. Сказал нарочито капризным голосом:
- Лил тоже так делает...
Вим негромко рассмеялся.
- Уел ты меня, парень... Уел, - отсмеявшись произнес он, - Не думай, что мы будем тебя тут мучить, или еще хуже, копаться в мозгах. Конечно, нет.
Вим откинулся на своем кресле и продолжил:
- Понимаешь, в наше время кома чрезвычайно редкое явление, и происходит обычно в совсем необычных обстоятельствах. Как, например, в твоем случае, который вообще говоря уникален в нашей медицинской практике. Дело в том, что кома сильно влияет на разум человека, почти всегда - не самым положительным образом. Поэтому, нам нужно отслеживать потенциальную угрозу для человека, потому что не всегда она явная.
- Я просто задам тебе пару вопросов, стандартных для этих случаев.
Мне показалось, что его аура беспокойно шевельнулась при этих словах, но внешне он оставался абсолютно спокойным.
Вим зачем-то глянул в свои записи, делая вид, что сверяется с чем-то, а затем спросил:
- Скажи, тебе ничего не снилось после того, как ты потерял сознание из-за кристалла?
Я непроизвольно погладил шрамы у себя на руке, и изобразил задумчивость.
- Да нет... - соврал я ему, глядя прямо в глаза, - ну иногда... Что-то бессвязное. А какое это имеет значение?
Вим, не скрываясь, сделал еще одну пометку у себя в журнале.
- Иногда из-за шока у людей бывают разного рода неприятные сны. А псионикам бывает опасно переживать подобное. Но давай пойдем дальше. Не заметил ли ты чего-то необычного в себе? Непривычные ощущения, или может мир вокруг кажется другим?
Тут я врать не стал:
- Лил должна была вам рассказать, что я очень слабый псионик. Что не могу использовать правильно свои силы, и у меня проблемы даже с совершенно элементарными вещами.
- Да, Лил рассказала все что знает о тебе, - кивнул Вим, внимательно глядя на меня из-под своих очков.
Я не сдержал радостной улыбки.
- А теперь... Смотрите!
И я поднял папку с его документами в воздух. Силой мысли подкинул ее к потолку, не удержал - и из нее стали сыпаться листы папируса. Кабинет стал напоминать растрясенный снежный шар, только вместо микроскопических снежинок с громким шорохом опадают исписанные листы папируса.
Я не расстроился, пролеветировал папку обратно на стол. И, упиваясь своими возможностями, стал силой мысли собирать все листочки обратно.
- Раньше так никогда не получалось! - сказал я, когда закончил уборку.
Вим одобрительно наклонил голову, наблюдая за моей демонстрацией. А затем, принялся искать в своей папке нужный листок, видимо я перепутал там весь порядок.
- Извините, пожалуйста. Я, наверное, неприлично себя веду. Просто не смог сдержаться, - сказал я.
- Это ничего, - задумчиво проговорил Вим, который нашел, наконец, нужный лист и опять принялся в нем черкать.
Его аура снова заходила ходуном. Приглаженные "иглы" встопорщились и неуверенно затрепетали, не зная расправляться ли им в "боевую позицию", или все же успокоиться. Чего это он?
Однако, когда он закончил свои записи, и поднял голову, в его взгляде читалось одобрение пополам с удивлением.
- Удивительно... Могу понять тебя. После стольких лет застоя, ты вдруг сделал такой большой шаг. Молодец.
Я победно улыбнулся.
- Хм... Даже не знаю. А как насчет мыслеречи? Я слышал, у тебя были проблемы?
Я, почти не задумываясь, продекламировал через мыслеречь:
- Один не разберет, чем пахнут розы...
Другой из горьких трав добудет мед...
Кому-то мелочь дашь, навек запомнит...
Кому-то жизнь отдашь, а он и не поймет...
Не могу сказать, почему из всего, что я когда-то учил для Лил, мне вспомнился именно Омар Хайям. Но я прочитал его с таким воодушевлением, будто выступал перед огромной аудиторией.
Реакция Вима была той же - легкое удивление, с ноткой одобрения во взгляде, и беспокойное шевеление сине-стальной ауры.
Вим задавал еще много вопросов. Смысл большей части мне был не до конца понятен, и все так же после каждого вопроса Вим неизменно черкал что-то в свое папку. Меня уже давно разбирало любопытство, что же он там пишет. Но он понятно дело, не станет мне ее показывать.
В конце нашей беседы, речь вдруг зашла о Лил. Вим спрашивал меня, как я к ней отношусь, нравится ли мне с ней проводить время и дальше в том же духе. Я, немного сбитый с толку таким поворотом, сбивчиво отвечал. А когда, наш разговор подошел к концу и Вим уже собрался меня отпускать, он сказал:
- Ну, до встречи, Артур. Увидишь Лил, передавай ей от меня привет. Очень талантливая девочка.
- Девочка? Ей же... - сказал я и вдруг замолк.
До меня вдруг начало доходить то, о чем я никогда раньше не задумывался. Но Вим отвлек меня:
- Возраст это такая вещь... Когда разменяешь девятое столетие, тебя иногда заносит. И трехсотлетние иногда кажутся детьми. А привет Лил, ты все-таки передай. Тем более встретитесь вы быстрее, чем ты думаешь.
Вим мне подмигнул.
- Лил уже здесь? - с затаенной радостью воскликнул я.
- Да, ждет в Лазурном Саду, когда я тебя отпущу. Ну а так как я вопросов сегодня к тебе больше не имею, то...
- Спасибо! До свиданья! - выпалил я, и поспешил к выходу из кабинета.
За спиной я расслышал, как добродушно усмехается Вим. Пусть его! И его странную ауру, и его странные вопросы. Я спешил к Лил.