Каван не выращивал ни кукурузу, ни сою, а имел небольшую пасеку на тридцать ульев, причём несколько семей мужчина с трудом вывез из общины. Он с гордостью представлял гостю своих пчёл. Что интересно, каждый улей был назван своим именем: Аделоида, Маргарита, Старая Англия, Новый горизонт, Весенна, Жуль и так далее. Пчёлы на проверку оказались злыми и кусачими и почти всю пятницу Кюнт провёл в доме, обмазавшись мазью от воспаления. Медди посмеивалась над ним, но совсем откровенно не злорадствовала. «А отца они не кусают», ― говорила она.
В субботу утром Кюнт решил прогуляться по округе, благо в этой части пустоши каждые три километра стояли маленькие пластиковые навесы с колонкой, а также аварийным телефоном и можно было не бояться умереть от жажды или перегрева.
Кюнт остановился на перекрёстке двух просёлочных дорог. Одна вела от дальних полей к Розуэлл, а другая связывала водохранилище и ещё одни поля, принадлежащие общине староверов. Вдалеке виднелись какие-то дома и по дороге на велосипедах гоняли дети. Кюнт обернулся и коротко вскрикнул. На него смотрела женщина в длинной белой рубашке. Её седые волосы развевались на лёгком ветру. Она открыла рот и проговорила несколько слов на неизвестном языке, больше похожем на смесь испанского и английского, но ни одного слова Кюнт не узнал. Женщина махнула рукой, словно останавливая ставший неинтересным разговор, повернулась и пошла по дороге в сторону Розуэлл.
– La mala hora, ― крикнул мальчишка, проезжаями мимо неё на велосипеде.
Женщина продолжила идти дальше. Кюнт повернулся к мальчишке.
– Как ты её назвал?
– Мы её завём la mala hora. Кто её встретит на перекрёстке, тот сойдёт с ума и умрёт. Ну или кто-то из близких умрёт, ― пояснил мальчик и, надавив на педали, понёсся к свои друзьям.
Когда Кюнт поднял глаза, женщины уже не было.
На ферме Медди начинала готовить обед. Она внимательно выслушала историю о встречи с la mala hora и даже не стала над ним смеяться. Мол, люди всякие байки горазды придумывать, что каждой верить?
До обеда было ещё далеко и Кюнт решил помочь Кавану в сарае. Тот как раз прокладывал проводку до новой пристройки, где собирались хранить рамки с мёдом. К удивлению самого Кюнта, он быстро понял, что надо делать. Казалось руки сами знали как уложить провода в канавки, какой разъём куда подключить и как настроить панель управления энергосетью. Они провозились до самого обеда, а затем и до самого вечера. Один провод остался висеть оголёным. Кюнт заизолировал его и предупредил Кавана, что доделает всё в понедельник или вторник, когда они с Медди вернуться из города. Он слез со стремянки, сложил её и повесил на стену.
– А ты, я смотрю, толковый парень, не смотря на то, что память отшибло, ― весело заметил Каван. ― Может быть ты был электриком? Хотя посмотри, руки у тебя не сказать чтобы сильно натруженные. Не думаю, что на жизнь ты себе зарабатывал горбатя спину.
– Не знаю, ― уже привычно ответил Кюнт. ― В моих воспоминаниях какая-то женщина говорила, что я руководитель отдела охраны труда «Корпатка Прайс».
– Хм… Никогда о такой не слышал. Смотрел в сети?
– Там ничего нет. А ладно, может быть это просто моё желание? Вот был я обычным сотрудником этой Корпатки и очень желал стать руководителем каким-то, а оно мне приснилось.
Каван пожал плечами, явно опечаленный тем, что не знает чем помочь своему гостю.
–Пошли, а то Медди сейчас погонит нас половником на ужин.
Он повернулся, неловко задев стремянку, висевшую на стене. Та, по всей видимости была плохо закреплена, и упала, к счастью косо задев Кавана. Рубашка треснула на плече по шву. Плечо быстро окрасилось кровью. Медди весь вечер суетилась вокруг отца, обвинительно смотря на Кюнта. Каван же всех успокаивал и говорил, что это случайность, просто царапина.
Кюнт никак не мог выбросить из головы видение, которое настигло его несколько дней назад. Порваная рубашка, привидевшаяся ему в темноте коридора, в точности соответствовала той, чтобы была на Каване вечером. Да и вся ситуация оказалась крайне неловкой ― он плохо закрепил лестницу на стене и по его вине, пусть и косвенной, мужчина поранился.
***
Они выехали в десять утра, надеясь к обеду быть уже в Розуэлл. Проезжая давешний перекрёсток, Кюнт вновь увидел женщину в белом. Она проводила их взглядом. Он ничего не сказал, предпочтя списать возникшее беспокойство на волнения минувших дней. Мало ли безумных женщин?
Шериф Джонс сидел в своём кабинете, попивая ледяной чай. Он явно был не в самом лучшем расположении духа, но заметив своих посетителей улыбнулся довольно приветливо. Их ожидали печальные новости: фотографию и данные он поместил в базу, но никакого отклика пока не было. Возможно потребуется подождать пару недель. По лицу Медди было видно, что времени потребуется больше. Кюнт же пытался выпытать у шерифа, не смогли он связаться с «Корпатка Прайс» или узнать, где располагается клуб «Святая Иолана». На все свои вопросы он получил отрицательный ответ.