— Я смотрю тебе гораздо лучше, — он полоснул своим режущим взглядом, — Это самое мерзкое, что можно было себе вообразить. Самое грязное и отвратительное. Я не смог защитить свою женщину.
— Ты успел. И я безмерно тебе благодарна, но формально я еще Ковалева.
— Уже нет, — я вопросительно подняла бровь, а Глеб продолжил, — Долгая история, расскажу позже, думаю, Клим даже не в курсе, что ты пропала. Но ты моя. Только моя! — он победно улыбнулся и коснулся кончиком своего носа — моего.
—Я люблю тебя. Я всегда тебя любила.
—А я всегда знал, где ты и терпеливо ждал, когда ты вернешься. Сама.
Вообще он выглядел так, будто это над ним измывались несколько суток. Какая-то мысль мелькнула в моей голове, но потом быстро исчезла, так и не сформировавшись.
Следующие несколько дней прошли в полнейшем единении душ. Глеб старался максимально редко оставлять меня одну, а когда ему все же приходилось отлучаться, я считала минуты до его возвращения, потому что как только я оставалась сама с собой, впадала в глубочайшую депрессию.
Глеб отдал мне новый паспорт на имя Полины Бессоновой и макет статьи местной газеты, где значилось, что Полина Ковалева, супруга миллиардера Климента Ковалева погибла в авиакатастрофе. Так должно было быть. Ни один из них не мог допустить того, что их спутница жизни, как переходящее знамя кочует от одного к другому.
— Я навеки пленница этих стен?
— Что? — Глеб изобразил удивление.
— Я не против. Я сделаю все, что ты посчитаешь нужным, — сказала я, повиснув у него на шее.
— Мы уедем. Через два дня. Уедем, чтобы никогда не возвращаться.
Настал мой черед удивляться:
— Ты же мэр! И без пяти минут крестный отец!
— Я складываю полномочия, — Глеб развел руками, — И оставляю город.
— Климу? — догадалась я, — Он меня продал.
— Ты бы все равно от него ушла. Так он получил небольшую компенсацию.
— Целый город — небольшая компенсация?
— Все столицы мира не стоят твоего мизинца, а я получил тебя всю за один захудалый городишко! — Глеб смотрел так, будто ждал нападения.
— Как считаешь нужным. Я принимаю любое твое решение, — улыбнулась я и прижалась к нему еще крепче.
— Да?! Неужели?! — воскликнул он, — А где моя Полина? Тебя покупают, продают, а ты принимаешь любое мое решение? — смеялся Глеб, явно довольный собой. — Она бы уже душу из меня вытрясла!
— Я знала, что тебе быстро это надоест, но у меня правда нет сил спорить. Я тебя люблю, хочу идти за тобой, куда бы ты ни пошел, и с точки зрения здравого смысла, пока все замечательно.
Глеб расхохотался, перемещая руки на мои бедра:
— Идеально! Генке премию стоило выписать!
Он был так искренне рад и не сразу понял, что сказал, а вот меня как обухом по голове ударили. Я в ужасе отпрянула от него, не желая верить в происходящее.
— Боже, как это низко! — Я закрыла лицо руками, не желая видеть его.
— Детка, все не так как ты думаешь! — он сделал попытку приблизиться ко мне.
— Не трогай меня!!! — заорала я так, что стены затряслись, Глеб от неожиданности остановился, — Не прикасайся ко мне!!! Никогда!!! Больше!!!
Я так старалась вычеркнуть все произошедшее из памяти, не думать об этом, не переживать снова и снова, что совсем забыла слова Гены, зато сейчас они эхом отдавались в моем мозгу: « я работаю на Беса»… Виски сдавило словно прессом: «Генке премию стоило выписать»… Я вдруг осознала то, что он вел себя не как чужак, вторгшийся на закрытую территорию, а вполне себе по-хозяйски. Полина Ковалева вот-вот официально прекратит свое существование. Климу сделали слишком заманчивое предложение, ему незачем было меня искать. Я была в полной власти Бессонова. Только он решал жить мне или умереть.
— Ты действительно хочешь знать кто киллер?! Или это такие методы воспитания?! — перешла я на истеричный визг.
— Прошу тебя выслушай! Я действительно ничего не знал!
— Я должна в это поверить?! Тебя боятся больше чем Макара! Ты занял все преступные ниши в городе! Вытеснил всех конкурентов из бизнеса! И твои люди без особой нужды, просто смеха ради, похищают твою без пяти минут жену, забыв поставить тебя в известность?! Это самое гнусное, что ты мог сделать! Скажи, ты стоял за стенкой?! Или тебе присылали видеоотчеты?! В какой момент ты понял, что надо остановиться?!
— Прекрати! Я ничего не знал! Я не вникал в подробности! Я знал, что есть девка, которую он не тронул, и что с ней «работают»! Можно было догадаться, что единственный магнит, притягивающий все дерьмо в городе — это ты! Но я обрабатывал твоего муженька, мне не было дела до этого киллера, а тем более до его баб!
— Ты как-то сказал, что для меня ты Бог! Нет, Глеб! Ты мой личный Дьявол, и ты создал для меня персональный ад!
Я собиралась выйти из комнаты, но он преградил мне путь.
— Отойди! Ты остановишь меня только пулей! — Бессонов не двинулся с места. — Ну, или толпой озабоченных головорезов, чтобы не быть банальным!
— Идиотка! Я никогда и никому не позволил бы так обойтись с тобой! С женщиной, которую я люблю! — Он ударил кулаком в стену, но с дороги все-таки ушел.
Я колесила по городу не в состоянии понять, что мне делать дальше. Мою грудь разрывала смесь из боли, обиды и несбывшихся надежд. Я любила его, с этим не поспоришь. Я хотела бы сделать его счастливым, я даже смирилась с его поганым характером. Но то, что произошло, было уже чересчур. Если бы нас спросили, на каких общих интересах мы сошлись, я бы смело ответила: « На любви к театральным постановкам. Господин Бессонов — отличный режиссёр. Спектакль, который он поставил, заслуживает Оскара».
Все-таки, трудно было поверить в то, что он позволил кому-то причинить мне боль, и тем более надругаться над моим телом, но мысль о том, что его люди самовольно похитили пассию хозяина и измывались над ней несколько суток, была еще более абсурдной. Ему до умопомрачения нравилось заставлять меня испытывать животный страх, а потом целовать в лобик со словами: «Все будет хорошо, Детка. Я рядом». Он кайфовал от этого. А я… Я простила ему всё. Простила за те редкие минуты абсолютного счастья, за те ночи, когда мы сгорали вдвоем и за те рассветы, когда возрождались из пепла. Я несколько лет скиталась по свету, построив стену между нами, запретив себе думать о нем, но не было ночи, чтобы закрывая глаза я не чувствовала на себе его прикосновений, не слышала его голоса, не чувствовала вкуса его поцелуев.
Я уже плохо видела дорогу, смеркалось и слезы застилали глаза. Мне было чертовски больно. Я почти физически ощущала нож, который он воткнул мне в спину. Я пережила дикий ужас, на фоне последнего акта, пытки вообще потеряли всякую значимость. Я ждала его, я верила, что он придет! Я кричала: «Бес придет за мной! Тогда вы за все заплатите!» Оказалось он и есть мой палач!
Выехав на мост, я увидела в зеркале заднего вида его машину. Слишком много грязи было между нами, чтоб забыть все и стать счастливыми. Слишком многим он пожертвовал, чтобы получить меня, слишком сильно я его любила, чтоб противостоять. «Что ж, Дорогой, сегодня ты потеряешь и город и меня». Разогнав свою малышку до предельной скорости, я резко выкрутила руль вправо. Пока салон не до конца заполнился водой, я успела различить его истошный вопль. Крик, полный боли и отчаяния. Крик безысходности и беспомощности. Так кричит мать, потерявшая дитя. Так кричит женщина, которую насилуют. Так кричал мужчина, навеки потерявший возлюбленную.
Часть Вторая. Per aspera ad astra
Наше время.
Глава 1. Отпусти мне мои грехи
Я потеряла связь с реальностью, почувствовала лишь, как чьи-то руки подхватили меня и потащили вверх. Оказавшись на поверхности, я жадно хватала воздух, еще не понимая, вынырнула ли я из своих воспоминаний или нет.