В сумерках они пустились в путь.
Паг сидел неподвижно, размышляя о выборе, который ему предстоит сделать. Миранда наблюдала за ним.
Наконец он отвлекся от того, что так напряженно созерцал в воздухе за окном, и сказал:
— Что?
Она рассмеялась.
— Ты ведь сейчас был в миллионе миль отсюда, правда?
Он улыбнулся в ответ.
— Да нет, всего в нескольких сотнях, но зато на расстоянии многих лет.
— О чем ты думал?
— О своем прошлом и о своем будущем.
— О нашем будущем, ты хочешь сказать.
Он покачал головой.
— Есть еще выбор, который могу сделать только я.
Миранда встала со своего места у камина, где догорал огонь, разведенный скорее для уюта, нежели для тепла. Бросив взгляд на мерцающие угли, она подошла к мужу и присела к нему на колени.
— Расскажи мне, — попросила она.
— Я про выбор, о котором говорил Гейтис. Скорее даже выбор, который сделали боги.
— Ты уже решил, как поступить?
Он кивнул.
— Думаю, у меня только один выход.
Помолчав немного, она спросила:
— А мне о нем рассказать не хочешь?
Он рассмеялся и поцеловал ее в шею. Она игриво взвизгнула, но тут же вскочила.
— Так легко ты меня не отвлечешь! О чем ты думаешь?
Паг улыбнулся.
— Когда-то в Зале смерти мне предложили возможность стать наследником твоего отца.
При упоминании о Макросе Черном Миранда нахмурилась. Она никогда не была близка с отцом, и причина этого крылась в основном в его связях с великими силами. Макрос представлял среди людей Сарига, утраченного бога магии, так что в ее жизни он присутствовал всего лишь десять лет из тех двухсот, что она прожила на свете.
— Я не могу быть представителем Сарига в Мидкемии, — продолжил Паг. — Это дело не для меня.
— Судя по тому, что ты мне рассказал, все остальные варианты были еще хуже.
— Я не умер, так что остается только один выбор, — сказал Паг с тревогой на лице. — Я должен буду жить, видя разрушения и смерть и теряя все самое дорогое для меня.
— Это ведь уже случилось, — сказала она, снова садясь к нему на колени. — Ты же потерял сына и дочь, так?
Паг кивнул, и она увидела в его глазах дымку все еще не утихшей боли.
— Но я боюсь новых потерь.
Она прильнула к нему, положив голову ему на плечо.
— В жизни всегда есть что терять, любовь моя. Пока мы не умрем, нам грозят все новые потери. Такова ирония жизни — ничто не вечно.
— Мне почти сто лет, — сказал Паг, — а я ощущаю себя ребенком.
Миранда рассмеялась, прижавшись теснее.
— Мы оба дети, любовь моя, а я в два раза тебя старше. По сравнению с богами мы младенцы, которые только учатся ходить.
— Но у младенцев есть учителя.
— И у тебя они были, — сказала она. — И у меня тоже.
— Мне бы и сейчас не помешал учитель.
— Я буду тебя учить, — пообещала Миранда.
— Правда? — Паг глянул на нее. Она поцеловала его.
— А ты будешь учить меня. И мы будем обучать твоих учеников на острове моего отца и учиться у них. Мы еще не все книги прочли и поняли, а есть еще Зал миров, через который мы можем дотянуться до мудрости, неведомой на этом крошечном шаре. И у нас на это есть века.
Паг вздохнул.
— Я слушаю тебя, и мне кажется, что у нас есть надежда.
— Надежда всегда есть, — улыбнулась Миранда.
В дверь постучали, и Миранда встала, давая Пагу подняться на ноги, чтобы открыть дверь. Снаружи стоял королевский паж.
— Милорд, — сказал он, — принц требует вашего присутствия немедленно.
Паг глянул на Миранду. Она с явным недоумением пожала плечами, но ничего не сказала. Он кивнул ей и пошел за пажом.
Они направились по переходам Даркмурского замка и наконец подошли к комнатам старого барона, которые теперь занимал принц Патрик. Паж открыл дверь и шагнул в сторону, давая Пагу войти.
Патрик, сидевший за столом старого барона Отто, поднял голову и сказал:
— У нас проблема, волшебник, и я надеюсь, что вы можете с ней справиться.
— И что это за проблема, ваше высочество?
Патрик поднял свиток.
— Доклад с Севера. К нам явились саауры.
— На Севере?
Паг был озадачен. Когда он уговорил саауров покинуть поле боя в последней битве за Даркмур, их вождь, шашахан Джатук поклялся, что зло, причиненное сааурам, будет оплачено кровью. Но на Севере были армии Фэйдавы, на которого, скорее всего, и могла обратиться их месть. Неужели саауры могли снова вернуться к своим старым союзникам?
— Где именно на Севере, ваше высочество?
— Они перезимовали между горами и Сумрачным лесом, потом заняли южный край Громовых степей, а теперь выступили в южном направлении.
— На Юг! — произнес Паг с тревогой в голосе. — Они напали на нас?
Патрик бросил ему свиток.
— Читайте сами. Они напали у подножия холмов на резервный отряд, который держали на случай, если Фэйдава попробует прорваться где-то вдоль хребта Кошмара. Никто в отряде не уцелел.
— И они продолжают наступать?
— Нет, — сказал Патрик, — не все так плохо. Похоже, им хватило убийства трех сотен моих солдат, после этого они отступили, только оставили нам предупреждение.
— Какое?
— Три сотни кольев в земле, и на каждом человеческая голова. Это явный вызов.
— Нет, ваше высочество, — поправил его Паг. — Это все же предупреждение.
— Предупреждение кому? — поинтересовался Патрик, едва сдерживая гнев.
— Всем. Нам. Фэйдаве, Братству Темной Тропы, любому разумному существу, которое подойдет достаточно близко, чтобы разглядеть черепа. Джатук хочет нам сказать, что саауры захватили территорию Громовых степей для себя и чтобы мы держались подальше.
Обдумав это, Патрик сказал:
— Кроме кочевников, торговцев оружием и бандитов, там нет никого, кто претендовал бы на звание гражданина Королевства, но это все же наши земли. Будь я проклят, если позволю чужой армии напасть на мои войска и провозгласить какие-то земли независимой территорией внутри наших границ.
— Чего вы хотите от меня, ваше высочество?
— Утром я посылаю на Север отряд и хотел бы, чтобы вы отправились с ним. Именно вы вывели саауров из войны. Если этот Джатук захочет направить свою ярость против Фэйдавы, я отведу солдат с северного хребта и даже снабжу его всем необходимым, чтобы он мог напасть на Фэйдаву в Вабоне, но я не могу никак не отреагировать на это кровавое нападение.
— Что я должен им сказать?
— Скажите им, что они должны прекратить враждебные действия против нас и отступить с наших земель.
— Куда, ваше высочество?
— Мне все равно, — раздраженно сказал Патрик. — Их пропустят к берегу, и пусть хоть вплавь домой добираются, но я не допущу, чтобы они мне приказывали не соваться в часть моего собственного герцогства! С меня уже хватит! — Патрик постепенно повышал голос, и Паг чувствовал, что им овладевал гнев.
— Я с удовольствием отправлюсь туда, ваше высочество.
— Хорошо, — сказал Патрик уже спокойнее. — Я послал сообщение капитану Субаи, который командует северной частью наших войск, что прибудет посланник. Пусть он поедет с вами, и разберитесь с этим вопросом. У меня довольно проблем и без того — эта Звездная Пристань, выходки кешианцев и Фэйдавы на территории моего герцогства… Не хватало еще возиться с сааурами. Если они поведут себя разумно, то и я тоже. Пусть они скажут, что им от нас нужно, чтобы убраться из Королевства, и я это сделаю. Но если они откажутся, вам останется только одно.
— Что же, ваше высочество?
Патрик посмотрел на Пага так, будто тот не понимал самых очевидных вещей.
— Ну как же, волшебник, вы должны будете их уничтожить, — сказал он. — Стереть их с лица земли.
7
Возможности
Джимми поморщился.
Ему удалось выспаться как следует лишь один раз, в лагере у Оуэна Грейлока, а потом пять дней он провел в седле, загоняя перекладных лошадей. Они с рыцарем-маршалом Крондора со всей возможной скоростью мчались в Даркмур, ко двору принца Патрика.