— На днях в газете была фотография Ника на каком-то благотворительном аукционе, и с ним была та великолепная блондинка. Я думаю, что она модель или актриса.
— Мэннинг определенно вернулся на уже проторенную дорожку. Его видели с тремя разными женщинами за одну неделю. И я предполагаю, что каждая была более сексуальнее, чем предыдущая.
— Я видела его на вечеринке в «Четырех сезонах»… вы знаете, чтобы отпраздновать помолвку двух своих сотрудников. С ним была рыжая, и мне показалось, что они не могли дождаться, чтобы устроить свою собственную вечеринку.
Каждый раз, когда она случайно слышала об еще одной новой женщине, с которой видели Ника, ее боль становилась сильнее, и ей тяжело было с ней справляться. Она закрыла дверь своего кабинета, избегая контакта с самыми заядлыми сплетницами, и выходила из комнаты, как только слышала его имя.
И все так бы и продолжалось, до того момента, когда она не увидела его снова самолично (на одной из тех обязательных встреч с учредителями, на которой они впервые и познакомились, но только год назад) и тогда Анжела поняла, что должна начать строить свою жизнь. А это, к сожалению, означало найти новую работу.
Она знала, что он будет присутствовать на собрании, конечно, ведь собирался выступать главный аналитик рынка компании. При одном из редких разговоров, которые она вела с Ником о бизнесе, он высоко отзывался об этом конкретном человеке, называя его одним из немногих людей в финансовой индустрии, который точно знал, о чем, черт возьми, он говорил.
Понимая, что она увидит Ника, она впервые за несколько недель озаботилась своей внешностью, вымыв волосы, оставив их в свободном стиле, который он так предпочитал, она воспользовалась косметикой, подкрасив бледную кожу и постоянные темные круги под глазами; раскопала одно из платьев, которое он ей купил, платье-футляр темно-зеленого цвета, которое не висело на ней как мешок из такой потери в весе, как все другие вещи. Совершенно намеренно, она также надела колье-чокер, его подарок, как бы отправляя ему молчаливое послание, что он мог бы по-прежнему владеть ее, если захочет, ему всего лишь стоит поманить ее всеми правдами и неправдами, и она ринется к нему на всей скорости.
Но, когда Ник случайно взглянул на нее на встрече, он словно посмотрел сквозь нее, будто она была пустым местом. Анжела ошеломленно с недоверием смотрела на него, после всех месяцев, которые она потратила, служа и полностью посвятив себя ему, он не смел до такой степени полностью ее игнорировать. Особенно, когда один только его вид заставлял ее почувствовать себя живой, с той ужасной ночи, когда он бросил ее на тротуаре, она давно так себя не ощущала. Она упивалась его внешним видом, насколько сексуально и властно он смотрелся в черном костюме в тонкую полоску, и она так жаждала ринуться к нему, броситься в его объятия и умолять его вернуться.
Именно тогда она поняла, как низко опустилась, насколько погрязла в своем отчаянье и насколько жалкой она стала, поэтому приняла решение.
Ллойд Раскин уставился на нее в немом недоумении.
— Я даже не знаю, что сказать, Анжела. Я никак этого не ожидал, если честно. Ты… я имею в виду, я думал, что ты здесь счастлива. Ты, безусловно, одна из самых успешных молодых брокеров, которые у нас когда-либо были. Вопрос касается денег? Я не могу увеличить тебе дивиденды, пока ты не проработаешь здесь полных два года, но…
— Не из-за деньги, — спокойно заверила она его. — Я знаю, что мне платят справедливо, я не жалуюсь. И я здесь-была-счастлива.
Он покачал головой.
— Тогда, какого черта, ты решила уйти? Давай поговорим, хорошо? Может я смогу убедить тебя остаться. Если, — добавил он сурово, — у тебя уже нет другого предложения. А, Анжела? Тебе переманили за счет более высоких дивидендов? Если это так…
— Нет. Это тоже не так, — подтвердила она. — Скорее, личного характера, Ллойд. Просто кое-что произошло, с чем я пытаюсь справиться и пребывание меня здесь делает все только сложнее.
Ллойд нахмурился.
— Личное, да? Ну, я знаю, что тебя мало волнуют отношения между коллегами, поэтому с этим у тебя нет проблем. Поэтому это должно быть мужчина. И дай мне знать, если я ошибаюсь, но я почему-то верю, что этот мужчина — никто иной, как Ник Мэннинг.
Анжела открыла рот, потом опомнилась и решила отрицать, но по выражению лица своего руководителя, она поняла, что отрицать бесполезно. Она опустила глаза на колени, от напряжения сцепив руки.
— Нет, — прошептала она. — Вы не ошибаетесь.