— Ты не видел, кто тебя ударил? — спросила я.
— Нет. Там темно, а он в капюшоне, — Андрей помолчал, — голос тоже не узнал.
— Он с тобой говорил?
— Да, закурить попросил… пока я зажигалку доставал, он и ударил.
Я молчала — слова не находились.
— Саш… Он ведь этого и добивается, чтоб ты страдала. Не надо, сделай назло.
— Как у тебя просто.
— И об этом я тоже поспорю… — Андрей вздохнул, — когда встану.
— Хорошо, — я попыталась улыбнуться, — я пойду, ладно? Пустили всего на десять минут. Как разрешат, я тебе вкусняшек и телефон притащу.
— Лучше ноутбук. И не терзайся.
— Попробую, — я поцеловала его в горячий лоб, — все, поправляйся.
— Все нормально? — спросил Сергей, когда я вышла в коридор.
— Да. Мне надо врача найти, поговорить о возможности перевода. Не хочу, чтоб Андрей здесь лежал. Врачи тут, может, и хорошие, но вот остальное…
— Пошли искать.
— Ты мне хоть поговорить с ним самой дашь? — получилось резковато. Зря, Сергей ни в чем не виноват, злиться я могу только на себя.
— Считаешь, что я тебя слишком опекаю?
— Есть немножко. Никто меня здесь не съест, можешь внизу подождать.
— Не могу. Лучше я у кабинета подожду, пока ты будешь с врачом разговаривать. Все, пошли.
Ну да, кто бы сомневался, что Топольский так легко сдастся?
Сергей.
— К чему пришли? — спросил я, когда Саша вышла от главврача.
— Через три-четыре дня продолжим, но, в принципе, перевезти Андрея можно. Пойдем на улицу, пожалуйста, мне в этих коридорах дышать трудно.
— Пошли, за кустами лавочка есть, во дворе — посидишь, успокоишься.
— Так заметно, что нужно успокоится? — нервно улыбнулась она.
— Пошли, — я приобнял ее за плечи.
— Не бойся, плакать не буду, — она натянуто улыбнулась.
— Плачь. Ты со вчера как замерзла — так нельзя, Саш.
— Можно. Я всю жизнь такая.
— Если долго сдерживаться, потом прорвет в самый неподходящий момент.
— Да понимаешь… Он меня спасал, а я не успела. Десять минут, Сереж, и Андрей бы не сидел в этом дворе.
Можно было вообще не ходить в кино вчера, в конце концов. Если с Лешкой я ничего не могла сделать, то Андрей…
— Ты думаешь, эти десять минут бы решили что-то? Давай логически, Саш — если Клоп этот, все же жив и начал охоту на твоих друзей, то просто выбрал бы другое место и время. Андрей для тебя близкий друг и сильная опора, его нельзя оставлять, если нужно тебе почву из-под ног выбить.
— Но в другой раз могло тоже не получится!
— Если бы у бабушки… Прости. Саш, это уже случилось, уже ничего не сделаешь, только разбираться с последствиями. Ты ведь сама это все понимаешь.
— Понимаю. Просто я устала бояться и… Да, Андрей правда для меня поддержка и близкий друг.
— Саш, а как вы с ним познакомились? — задал я вопрос, который, как казалось, должен ее отвлечь, — Двенадцать и пятнадцать — это же пропасть.
Девушка едва заметно улыбнулась:
— Андрей любил читать, а у меня была большая библиотека и схожие вкусы. Сначала просто книжки брал, потом мы стали их обсуждать, а дальше он как-то втянулся в наш дурдом, какие-то пацанячьи движухи с Лёшкой начались — у них-то разница уже не три, а два года. Знаю, что ты скажешь, нет. Мы очень быстро сдружились, без кокетства заигрываний — он друг и все. Мама меня подкалывала, что жених, а я не понимала, как нас вообще можно сводить, мы же почти родственники? Он мне сопли вытирал, когда моя большая любовь кончилась. Ну знаешь, та самая, которая у всех лет в пятнадцать бывает? На выпускном у меня был — одноклассницы завидовали, а он ржал весь вечер и какую-то дичь мне на ухо рассказывал. А дальше папа умер, Андрей рядом был — он тогда у меня личным водителем стал и психологом. Я не просила, он сам, говорил, что зачем друзья, если их нет, когда плохо? Потом его родители… Да ты знаешь. А еще Андрей меня водить учил — папа умер уже, Лешка орал, как потерпевший, когда лбом в смотровое прилетал, а у Андрея терпения хватало. Ну, еще он пристегивался.
— И никогда и ничего?
— Царапает еще, что ли? Не ревнуй. В Андрея Надюшка была влюблена, всерьез, но он… сначала не замечал, а потом вовсе не до того стало, Надя тоже перегорела, безответные страдания это не ее. Да и разные они, хотя я бы искренне порадовалась, если бы сложилось.
— Зато у Андрея есть «коза», — улыбнулся я.
— Сережа! — Саша укоризненно уставилась на меня, — Ладно Дашка, но ты-то куда?
— Давай кофе где-нибудь попьем? — предложил я, радуясь, что у Саши появились какие-то эмоции, кроме безысходного отчаяния и чувства вины.