Между тем Майло уже обзавелся длинной лакричной конфетой, а Нильсон, улыбаясь и качая головой, отсчитывал деньги из бумажника. Мальчик повернулся в ее сторону, заулыбался и помахал рукой, откусывая сладость. Брайер же жестом позвал ее к себе. Немного поколебавшись Тиль подошла, а он тут же приобнял ее за плечи.
— Тут полно всего интересного, — произнес Нильсон, — ребенка, конечно, заинтересовали только сладости, — он подмигнул Майло, тот улыбнулся еще шире, пережевывая конфету, — но тебя мне тоже есть чем порадовать, — мужчина протянул ей пакет, полный красных яблок. Стоило только раскрыть его, как в нос ударил сладковатый аромат.
Линда взяла яблоко: оно было спелым, плотным с маленьким черенком. Тут же откусила, на подбородок брызнул сок, но это было неважно. Свежесобранные настоящие яблоки, выращенные на фермах, а не в тепличных условиях комбинатов, ни с чем нельзя было спутать. Она совсем позабыла их вкус, ведь в Хьюстоне, несмотря на изобилие, по- настоящему вкусных плодов не было, все создавалось в крытых теплицах, а здесь — яблоко вобрало в себя еще и природу. С большим наслаждением девушка сделала второй укус и, прожевав, поблагодарила Нильсона.
— Свежий воздух и кислые фрукты наводят порядок в голове после…, — он бросил взгляд на Майло, но тот уже рассматривал другие прилавки, — изрядного количества алкоголя.
— Спасибо, — сдержанно ответила Тиль, — а надолго затянется наша прогулка?
— Мы только начали, — недоумевал Нильсон, — что- то произошло?
— Нет, — оправдывалась Тиль, а потом, немного поразмыслив, решила, — да. Когда мы выходили, мне показалось, что в нашем доме кто- то был.
— Ну- ка поподробнее.
— Когда мы вышли я обернулась назад и увидела в окнах нашей спальни человеческий силуэт, я сначала не придала этому значения, но потом сопоставила с шагами, которые услышала в кухне и…
— Ты не говорила, что слышала шаги. Когда? — похоже, что Нильсон серьезно отнесся к ее словам.
— Днем перед выходом. Мне показалось, что Майло ушел в комнату, но когда я вернулась на кухню, он был там. Значит…
— Скверно, — произнес Нильсон.
— Считаешь, что я сошла с ума?
— Нет. Ни в коем случае. Если тебе показалось, это симптом. Но если нет — лучше не оставлять без внимания. Пойдем- ка проверим.
— А как же Майло? — можно ли в такой ситуации думать о том, что обидишь ребенка? Возможно все дело было в том, что сам Брайер верил в реальность ее опасений даже больше.
— Ничего, поймет, — ответил Нильсон, он присел перед мальчиком на корточки, — пацан, нужно идти домой.
— Как? Мы ж только пришли! А концерт?
— Линда совсем забыла вернуться к своей батарее, — не моргнув глазом, соврал Нильсон.
— Какой такой батарее? — мальчик уже потерял интерес к празднику.
— Магия Линды, — Брайер понизил голос и огляделся по сторонам, — должна заряжаться от специальной батареи. Если этого не делать, она, как и сама Линда, ослабнет.
— Ого, я этого не знал. Тогда нужно поторопиться?
— Все правильно, парень, — кивнул Брайер.
— А вот все же есть время посмотреть вон ту книжку?
Линда и Нильсон переглянулись, но не смогли отказать.
Они быстрым шагом пересекли все улицы, что отделяли университетскую площадь от их дома. Брайер даже взял ребенка на руки, только чтобы добраться быстрее. Оставив их у крыльца, Нильсон сам первым вошел в дом. Осторожно он осмотрел каждый угол, всмотрелся в ковры, прошел на второй этаж. Линда видела, как он маячит за окном их спальни. Она сама тревожно глядела по сторонам, взяв Майло за плечи.
Нильсон вернулся и сообщил, что дверь была закрыта на щеколду, как и окно, на входной нет никаких следов взлома, все в доме на своих местах, как и с момента их ухода. Если тут кто и был, то он бестелесен.
Линда покачала головой. Похоже, опять навязчивые образы, не связанные с реальностью. Однако ей стало приятно от того, что Нильсон всерьез воспринял ее опасения.
И действительно, нельзя отвергать вероятность того, что агенты врага могут охотиться за ними обоими, ведь две ключевые фигуры Армии Освобождения сейчас наиболее уязвимы в маленьком городке. Однако возможного нападения Линда боялась меньше всего. Если чему- то и научил кошмар, произошедший с ней, так это — постоять за себя. А с Нильсоном ей вообще ничего не грозит.