Женская фигура выплыла из тени. Очертания стали четче, но лицо скрывали упавшие волосы. Линда начинала узнавать, но отказывалась верить собственным глазам.
И тогда она подняла голову. В лунном свете блеснули белки глаз.
Девушка отшатнулась. Не могла сбежать — ноги уже не слушались. А она смотрела, не отводя взора, не моргая.
— Посмотри на себя, — прошелестел голос, такой знакомый и в то же время такой… отстраненный. Каждое произнесенное им слово оставляло в мыслях истекающий кровью отпечаток. Она говорила медленно, тщательно старалась выговаривать каждый слог, и те казались произнесенными сквозь боль. Будто ей тяжело было имитировать человеческую речь.
— Тебя не может быть! Не может! — Линду лихорадило. Она попыталась ущипнуть себя: происходящее больше всего напоминало очередной кошмар.
Наваждение не хотело уходить. Тогда девушка подняла какую- то щепку и с размаха всадила её себе в плечо.
Руку пронзила боль, но жуткая картина перед глазами осталась на месте, теперь лишь украшенная отвратительными ощущениями.
— Это тебя не может быть, — она с трудом изобразила улыбку: будто бледное лицо свела судорога (не лицо, подумала Тиль. Маску, которой кто- то неумело придал черты, пародирующие человеческие), — ты сдохла еще тогда, в Кубе. И родилась я. Тебе просто незачем жить: со службы Организации сбежала. И с Нильсоном покончить не смогла.
Она подходила всё ближе. Одного роста с Линдой, похожая на неё, но в то же время — словно неумелая карикатура. Руки и ноги постоянно сгибались под неестественными углами, будто кто- то дергал за невидимые нити. Даже голова наклонялась из стороны в сторону. Тело, управляемое неведомой силой, как марионетка. Казалось, что человек просто биологически не способен так двигаться, и это пугало больше остального.
— Я могу заменить тебя. Я многое делаю лучше, — выдавливал слово за словом шелестящий голос. Безжизненный взор натолкнулся на руку Тиль, истекающую кровью, — в том числе наношу увечья. Когда ты уснешь, я буду рядом.
Жуткая улыбка, недвижимым оскалом разрезавшая лицо, зависла прямо перед Линдой.
— Ты ничего не сделаешь! — девушка хотела бы заставить и себя в это верить, — тебя не существует!
— Какая уверенность, — произнесла она, — хочешь проверить?
Сухая рука, дрожа, поднялась. В ней появился тонкий ледяной осколок, и Тиль не успела ничего сделать: она резким движением всадила оружие в грудь Линды, туда, где должно было быть сердце.
Осколок, тверже, чем камень, легко прорезал плоть. Тело девушки начала по каплям покидать жизнь. Она же насмешливо улыбнулась, не двигаясь с места:
— Ты истечешь кровью здесь. Одна. Никому не нужная, одинокая, — шелестел голос, — но себя можно убить и раньше.
Взгляд Тиль на мгновение метнулся к острому осколку.
Это ведь так просто! Пара движений и всё кончено…
И тогда она не будет больше выбираться из подсознания. Ни над кем из близких Линды больше не будет нависать опасность.
Пара движений — и уйдут сразу и девушка, и она.
Пальцы Тиль сомкнулись на осколке. Покончить со всем разом!
Она перехватила предмет двумя руками. Глубоко вдохнула и размахнулась.
— Линда! Линда! — чуть скрадываемый голос донесся до неё, и пелена тишины вокруг словно дрогнула.
Она же стала злее:
— Ну давай же! Сделай это! — нечеловеческий тон торопил, и Линду вновь начало трясти. Пальцы сжали осколок сильнее.
И тут из теней между деревьями появилась новая фигура. Теперь — вполне себе человеческая и хорошо знакомая.
— Линда! — неожиданно для себя девушка увидела Агату. Та, даже потрепанная бегом, выглядела счастливой, что нашла племянницу: пусть и в таком состоянии.
Тетя же не видит её, поняла Линда. Всё, что живет в её голове, для других остается невидимым.
«Я здесь!», — захотелось крикнуть Тиль. Но связки не слушались, так же, как и тело. Ни одна часть его не подчинялась девушке.
И тогда действовать начала она. Резко развернувшись, фигура рывком подняла руку.
Три тонких ледяных острия разом вонзились в тело Агаты. Вошли они глубоко, не встретив сопротивления. Линда, всё ещё скованная по рукам и ногам, ничего не могла сделать. Оставался лишь зрительный контакт с женщиной, кричащей от боли.
И тут она пропала. Исчезла в тенях, растворилась во мраке, как сперва показалось девушке.
Да и была ли она? Сейчас это казалось очередным бредовым сном: ведь в реальности её не существовало. Не могло существовать!