После же слов Эн’рила Старейшина решил проверить их достоверность и обоснованность своих прежних подозрений. Вызвав начальника следопытов, он попросил незаметно проследить за дочерью, само собой, в полнейшей тайне. Следопыты быстро справились с порученным делом, и, конечно же, девушка не замечала того, как несколько пар глаз были свидетелями ее встреч с Каином. Да и что могла непосвященная эльфийка противопоставить опытнейшим воинам? Поэтому о фактах встреч с вампиром было быстро доложено Старейшине.
Вначале он хотел поговорить с ней, но потом понял, что это будет бесполезно и, несмотря на все запреты, встречи продолжатся. Портить отношения с дочерью ему категорически не хотелось, и он придумал, как можно все устроить и не допустить дальнейшего развития отношений дочери и вампира.
С помощью почтовых летучих мышей он списался со своим старым другом из Совета Старейшин и попросил, чтобы его дочь приняли ученицей в столичную Школу магии, на любой факультет, сейчас, посреди семестра. В школу непосвященных часто принимали по протекциям Совета Старейшин, и пришедшее из Школы магии приглашение не бросало на него тень как на организатора заговора. Друг быстро все устроил, тем более что Ал’гиел объяснил ему причину своего поступка, заменив только историю с вампиром на ту, что преподнесла ему дочь. Мол, он не желает, чтобы девочка до посвящения увлеклась настолько, что забыла о предстоящей учебе.
– Ал’лилель, тебе письмо, – закричали подружки, окружая ее, когда она вернулась с лесной прогулки.
– Смотри, смотри, на нем штамп Школы магии Алондруина! Неужели это вызов?! – щебетали они вокруг нее.
– Повезло, – начали вздыхать они, когда обнаружилось, что да, это действительно вызов в столицу с зачислением ее на факультет алхимии и травничества, с требованием прибыть в школу через две недели.
– Как тебе повезло! – восклицали девушки, не замечая ее помрачневшего лица. – В столице куча прекрасных юношей, красивой одежды, лучшие менестрели и, конечно же, обучение в Школе магии. Ее выпускников без экзаменов принимают в столичную Академию магии, а это же… это же… настоящее чудо для нашей маленькой окраинной деревни!
Так, продолжая трещать и восхищаться, они проводили ее до дома и только там оставили наедине со своими мыслями.
Ал’лилель не слушала и не слышала никого, ей казалось, что жизнь рухнула, этот вызов обрушился на нее, как ведро холодной воды. Она стояла на пороге дома и сквозь слезы рассматривала письмо – составленное и подписанное по всем правилам, оно действительно было путевкой в отличное будущее.
«Что же делать? Как быть? Я обязана поехать, да и очень хочется, если честно, – вертелись в голове мысли, – но как же тогда Каин?»
За те месяцы, пока его не было, она плакала практически каждую ночь, но все равно ходила проверять тайник в надежде получить от него вести. Она ни секунды не сомневалась, что Каин обязательно отзовется, если сможет выбраться из замка. В тот день, когда они впервые встретились после долгой разлуки, она была готова бросить все и уйти за ним на край света. Все последующие встречи только утверждали ее в мысли, что такого чистого и яркого чувства у нее может больше никогда и не быть. Когда она прижималась к нему, а он обнимал ее, казалось, останавливалось время, она была бесконечно счастлива.
Письмо разбило все мечты.
«Как сказать о нем Каину? – подумала она. – Для него это тоже будет страшным ударом».
– Привет, моя девочка, – услышала она голос отца. – Почему ты такая задумчивая?
Он подошел, присматриваясь к конверту у нее в руках. Она протянула ему письмо.
– О! – воскликнул Старейшина, прочитав его. – Вызов в Школу магии столицы! Какая же ты у меня умница… Раз прислали приглашение, значит, интересуются тобой, а это явно путевка в Академию! – Он говорил радостно, словно не замечая настроения дочери. – Когда тебе необходимо прибыть туда?
– Через две недели, – едва смогла произнести она.
– Тогда нужно поторопиться, ведь путь в столицу займет дней десять, – озабоченно сказал Старейшина, но, видя отсутствие на свои слова реакции дочери, тихо ушел.
Ал’лилель с трудом дотерпела остаток дня и вечер, так и не придумав, что сказать Каину и, главное, что делать ей самой. Отец прав, уезжать нужно уже на этой неделе, на сборы остается четыре дня. Так, ничего не решив, она пришла на встречу с Каином. При виде его у Ал’лилель защемило сердце, и, расплакавшись, она уткнулась ему в грудь.