-- Это не мой профиль, -- по слогам произнёс было Гром, но, увидев деньги, умолк.
-- Здесь -- двадцать тысяч американских долларов. И это -- половина того, что получишь ты за... за исчезновение одного человека.
Гром был киллером. Убивал за деньги, выполнял небольшие заказы, но то, что предложила девушка, намного превышало то, что обычно платили Громиле.
-- Кого хочешь пришить? -- оскалился Гром и снова поднял глаза на неё.
-- Разве здесь безопасно? -- удивилась Вера.
-- Здесь никому не нужны никакие проблемы, кроме его собственных. Ты можешь снять одежду и станцевать голой на столе. Никто и глаз не поднимет. Так кого хочешь пришить?
-- Одного слизняка. Убрать так, чтобы перед смертью вся его жизнь пронеслась у него перед глазами, и он понял, что тот путь, который он выбрал, был ошибкой. Одной большой ошибкой. Так что мне нужен профессионал. А о тебе хорошо отзываются.
-- Кто отзывается? -- угрюмо осведомился Громила.
-- Друг друга моего друга.
-- Твои друзья ошибаются. Я этим больше не занимаюсь, -- проворчал Гром.
Вера взяла пачки денег в руки и, загнув один конец, стала постепенно отпускать стремящиеся вернуться в нормальное положение купюры. Баксы прошелестели и заставили Грома с ожившим интересом в глазах рассмотреть их.
-- Сорок штук? Так кого ты хочешь устранить?
-- Не так быстро, -- покачала головой Вера, -- есть одно "но": я хочу убедиться в твоей квалификации. Ты можешь рассказать хотя бы об одной своей работе, закончившейся успешно? Я должна быть уверена, что тот слизняк не просто сдохнет, а сдохнет, сожалея о том, что сделал.
Гром задумался. Обычно всё было не так. Не так явно. А тут точно какая-то подстава: вот так вот, среди публики, заказы не делаются.
Вера видела колебания Грома. Она не была журналистом, в жажде горячего материала окунувшегося в роль заказчика, не была сотрудником органов, ей на самом деле надо было устранить человека. Видимо, это прочитал в её глазах Громила, согласившись пооткровенничать.
-- В прошлом году это было. Семейная история. Знаешь братьев Малаховских? Да, по металлу, те самые. Сергей и Максим. Так вот, вели братья совместный бизнес, поднимались вместе, пока младший не решил, что в компании он должен играть более важную роль, чем сейчас. Почему и зачем, я не вникал. Когда речь о больших деньгах, там и братья -- враги. Заказ был конкретный -- завалить Сергея. И наводку дали, Сергей любил рыбалку очень, настоящую рыбалку, с удочками, спиннингами. Никаких баб. Как-то поехал он на озеро. Максим как раз сказался больным, так что поехал Сергей с двумя охранниками. Ну, и я за ними. Встал где-то за километр до точки... Место безлюдное, заповедное, лесок шумит, птички поют...
-- Ещё пива? -- спросила Вера, как-то нервно теребя салфетку.
-- Да, можно, -- кивнул Громила.
Молчали, пока официантка не принесла пива. Потом Гром извинился и сходил в туалет. Сев за стол, сделал большой глоток и продолжил:
-- Я с Афгана ещё всегда нож с собой ношу. Настоящий, боевой. Никаких стволов и пушек. Не уважаю. Не по-мужски. Так вот, лежу в тени деревьев, слежу за объектом. Как я и думал, охранники забыли о том, зачем приехали. Увлеклись рыбалкой, с поплавков глаз не спускали. Сергей в поисках подходящего места отошёл от них метров на сто. Ну, а дальше -- дело техники. Перерезал горло. Знаешь, меня ужасно возбуждает вот это вот движение, когда лезвием ножа проводишь от уха до уха. Раз-два -- и нет человека. Раз-два. Раз и два. Потом я уехал. Думаю, охранники хватились его только вечером.
Гром прокашлялся и глотнул пива.
-- Ты, должно быть, большой зуб имеешь на того парня... Кто он?
-- Лучше я покажу, -- сказала Вера, поднимаясь на ноги. Не оглядываясь, вышла из "Весёлого Тюленя".
Громила допил пиво и направился за ней. Ноги плохо слушались, а в голове почему-то был туман. Глаза слипались. Выйдя на улицу, он вдохнул свежего воздуха и увидел Веру, машущую ему рукой. Она стояла напротив бара в каком-то тёмном переулке. Кое-как переставляя ноги, он дошёл до неё. Ужасно хотелось спать.
-- Саша Громов тебя зовут, значит?
Гром мотнул головой и упал. Сквозь сон он слышал исчезающие в сознании слова:
-- А я -- Вера Малаховская. Жена Сергея. Хотела тебе Макса заказать, эту гниль, но кто же думал, что так повезёт...
Вера обыскала Громилу и вытащила его нож. Последнее, что услышал Громила в своей жизни, было:
-- Как там, говоришь, раз и два?..
2003
Про Грека
Говоришь, Грек -- подкаблучник? Совсем под каблук залез? Ну, ты даёшь. Он просто стал взрослее. Не веришь? Тогда послушай.
В прошлом году Грек ждал ребёнка. То есть не он сам, конечно, а его жена, Маринка. А Грек, считая себя биологическим отцом ребёнка, тоже ждал, но ждал как-то по-своему: пил, шишки курил и вообще предавался разврату в связи с временной неполноценностью половой жизни с законной супругой.