Выбрать главу

- Сюда, Константин Петрович! Сюда!

Через минуту Константин Петрович стоял на коленях перед сыном.

- Вы донесете его до больницы? - спросил Сергей. - Надо только быстрее... Я останусь... Ирина...

Константин Петрович не ответил, он поднял сына и широко, прямо через кустарник шагнул в темноту.

Ирины не было. Не было следов, не было ничего, что хотя бы косвенно указывало на ее недавнее присутствие.

Юрик скоро пришел в себя. Он повторил рассказ Лени о светящемся шаре и добавил, что потом видел еще над лесом переплетающиеся молнии. Это было последнее, что он помнил. Ирина? Нет, о ней он совсем ничего не знает.

Летние ночи коротки. Кончилась и эта, бурная и неразгаданная.

Сергей возвращался в дом Северцева. Светлело все больше и больше, и казалось диким, что привычные предметы принимают прежние очертания. В мире ничего не изменилось.

Терраса... В беспорядке сбились стулья.

Сергей вошел в столовую. Огромная комната сейчас, как и вчера, наполнена солнцем. Но свет падает из других окон, с востока. Яркая белизна скатерти, салфеток... Никто не притронулся к свадебному столу. Сверкают пустые бокалы из старинного хрусталя... Фрукты в высоких вазах... Вино... Сергей вернулся на террасу. Шел, как слепой, вытянув вперед руки, отодвигая стулья со своего пути, потом прижался лбом к перилам и глухо застонал.

- Сережа, послушай...

Кто-то тронул Сергея за рукав. Сергей, резко вздрогнув, оглянулся и несколько мгновений растерянно смотрел на стоявшего перед ним Женю, как будто ожидал увидеть кого-то другого, но только не его. Потом схватил друга за плечи и взволнованно произнес:

- Что с тобой?! Ты на себя не похож...

- Ты не думай, что я с ума сошел, что это бред... Евгений говорил хриплым шепотом. - Это все было. Я не знаю, я не могу объяснить, как и почему, но это было.

Евгений с усилием глотнул воздух. Дрожащими пальцами он упорно пытался застегнуть петельку у ворота рубахи на несуществующую пуговицу. Сергей усадил Женю рядом с собой на узенькую кушетку.

- Говори! Говори же!

- Мне трудно вспоминать... Началась вспышка на Солнце... Я, конечно, очень торопился на свадьбу... Но... но... невозможно же пропустить такие наблюдения... Я включил энерготрон... Но поток первичного излучения был настолько силен, что сорвало управление. Нет! Нет! Это были уже не солнечные частицы... А что-то неизмеримо большее, такую силу могут иметь только внегалактические излучения. Я понимал: надо немедленно все отключить... Здесь, на пульте, - это уже невозможно было сделать... Я поднялся, чтобы броситься к рубильнику... И не смог двинуться...

Женю, видимо, мучили очень неприятные воспоминания. Его лоб покрылся крупными каплями пота.

- ...Но защита сработала... И сильнейший поток антипротонов ринулся не в камеры исследований, он бы уничтожил их, а в атмосферу. Я видел в окно... там, где антипротоны соприкасались с воздухом, был ослепительнейший свет... Я просто оборвал питающий провод... И начал выбираться, я даже полз...

На Сергея из-за толстых стекол очков смотрели страдающие, почти безумные глаза.

- Я отлично помню: я был уже во дворе. Я, конечно, думал, наверно... или во всяком случае в мыслях было, что я должен идти к вам на дачу... Но я не сделал ни единого шага по направлению к вам...

Казалось, что-то душит Женю, не дает ему говорить.

- Я отлично помню, что вышел из здания энерготрона, упал, ударился затылком... И не мог подняться... Помню, что небо было совершенно темное, безлунное и сухой воздух не освежал меня...

Евгений закрыл глаза, качнувшись вперед всем телом.

- Нет-нет, это не бред... Я отлично помню... Над лесом в стороне Малаховки я уловил странный металлический блеск и звук. Этот звук шел отовсюду. Он напоминал затухающий звон одинокого колокола. Этот гаснущий звук поглотил и мое сознание... А очнулся я... очнулся у самой Малаховки... у речки... И лежал я вниз лицом... Нет, нет! Не перебивай меня. Но это было! Я не знаю, как я туда попал. Но это было.

- Успокойся, успокойся, - машинально повторял Сергей, пытаясь в рассказе Жени отделить правду от больной фантазии.

- Еще вечера... вчера, когда я пришел, а Ирины нет... мне показалось, я подумал, что с ней случилось то же. Ты не веришь?

- Верю! Верю! - теперь в сознании Сергея все сплелось воедино: и то, что случилось с Женей, и последняя встреча с Ириной, и ее исчезновение, и собственная слабость!

От окна Ирины по прямой до энерготрона пять километров. Но какое это может иметь значение? Вчерашняя авария, как бы она велика ни была, не в состоянии оказать никакого влияния ва Ирину... А если может?.. Как иначе сильнейшее проникающее излуче-ние достигло укрытого в лесу дачного поселка? А оно было, как свидетельствует болезнь Юрика.

А вдруг в этом непредвиденном эксперименте таится нечто абсолютно неожиданное, как лучи урана в опытах Беккереля.

Прежде всего Ирина... Но и здесь, ему казалось, разгадку надо искать у энерготрона...

Решение принято - и Сергей как будто успокоился. Внимательно посмотрел на друга.

- Ты плохо себя чувствуешь. Но надо идти к энерготрону и мне и тебе... Я ждать не могу: побегу... А ты иди, как сможешь...

Опять та же дорога, что и вчера, но только дальше через лес. Солнце обжигает жаром, яркое солнце. А в движеньях непривычная порывистость да во рту сухая горечь.

Лес кончился внезапно. Высокая, как хлеба, трава, пригибаясь на ветру, переливается светом и тенью.

Прямо из зелени луга поднимаются бетонные ворота проходной. И над ними пять светлосерых колонн энерготрона.

Сергей свернул налево к зданию энерготрона. Пока его могли видеть люди, он шел как можно спокойнее. Но, оказавшись в полутемных коридорах, соединяющих разные отделения установки в единую систему, Сергей побежал. Он подскочил к машинам памяти.

Первый автомат фиксировал мощность поступающего излучения. Сергей взял в руки график и невольно вскрикнул. Мощность в пятьсот раз превышала обычную.

Энерготрон был задуман профессором Северцевым, как гигантская установка, улавливающая в околоземном пространстве на высоте четырехсот километров первичные частицы космических лучей. Но их там по сравнению с просторами Земли ничтожно мало. И для того чтобы поймать вестницу далекого мира, площадь действия энерготрона пришлось чудовищно расширить. Практически он может улавливать частицы, если они появляются над Парижем и нал Свердловском, в районе Новой Земли и на Крымском побережье Черного моря.

Частицы космических лучей несут колоссальную энергию. Пока ни один ускоритель мира не способен разгонять частицы до скоростей, с которыми они часто прилетают из глубин Вселенной. О таких энергиях давно мечтают физики... Это верный путь к тайнам мироздания.

Сергей торопливо тянул к себе ленты тонкой пленки, жадно рассматривая следы разыгравшихся в микромире событий. Чтобы все оценить, пройдут многие дни напряженной работы... Надо отождествить линии с частицами, определить энергии... Но и сейчас видно... Утолщенный штрих первичного протона. Антипротон: путь отклоняется в другую сторону. Соприкосновение антипротонов с веществом и... ничего нет...

Сергей схватил второй рулон графиков, третий, потом начал рвать их из всех камер.

И везде - непостижимое: пленка молчит... Нет обычных черточек фотонов, что возникают при взаимодействии антипротонов с веществом. То, что родилось сейчас, не оставило следов.

И вдруг ошеломляющая мысль - гравитация... Неужели он увидел рождение "атомов" тяготения?

Сергей, согнувшись перед пультом машины, обеими руками отодвинул от себя графики, потом закрыл лицо.

"Женя в невменяемом состоянии... Но в его рассказе что-то есть..."

Сергей прошел в свой кабинет. Здесь было прохладно. Окна, полуприкрытые шторами, выходили на север. И перед ними только пыльный пустырь да бетонная стена ограды.

Здесь Сергея нашел Женя. Он положил на стол карту.