— Я думаю, глава прав.
— Думаешь?
— Знаешь ли. Человек такая тварь, которая может приспособиться к любой среде проживания. Просто ему нужно время и навыки выживания. В твоем случае это время и сильная психика. Я не знаю, что ты пережила в прошлом, но…ты действительно сильная. Вспыльчивая, обидчивая, пугливая, но сильная.
— Эмоции… — протянул Янос. — Эмоции не менее важны. Они не позволяют вам…эм, как бы выразиться…
— Стать одним целым с линкором. — продолжил я.
— Да, да, да! Вы правы.
— Но ведь я уже являюсь частью линкора, разве нет? Ты же сам сказал.
— Быть одним целым с линкором и быть его управляющей частью, это разные вещи. В данный момент Вы только управляйте его функциями, его модулями, его орудиями, его движениями. Он подчиняется вашей воле. Ваши эмоции в какой-то мере управляют им. Если вам страшно, Вы закрывайтесь, никого ни впуская, тем самым защищая себя. Если Вы видите врага, то вы его атакуйте, составляя план, как это лучше сделать. Действуйте по ситуации.
— Есть один минус. — влез я.
— Мм…я, кажется, понимаю, о чем вы. — поддержал меня Янос. — Ярость. Ненависть…
— Ярость? — спросила Синано.
— Вы никогда не исп…
— Секунду. Синано, помнишь, когда Виктор сказал тебе, сколько ты пребывала в том комплексе?
— Да.
— И как ты себя тогда повела? После того, как узнала. Ты была готова разорвать на куски тех, кто тебя заключил в линкор.
— … - Янос скривился.
— …помню.
— Это и была ярость. Продолжайте.
— Э, да, спасибо. В состоянии ярости или ненависти человек часто действует спонтанно и не контролирует себя. То есть совершает что-либо прежде, чем думает. И это часто приводит к непоправимым последствиям или для врага, или, что, кстати, чаще бывает, для самого агрессора. В состоянии ярости человек не думает. У него единственная цель — убить или покалечить врага. И поэтому все свои негативные эмоции он выплескивает на неё. На свою цель.
— И вот тут возникает проблема. — сказал я.
— Какая? — спросил Янос.
— Если рядом нет врагов, что будет с Синано? Я помню, что с ней происходило, когда она узнала о времени, проведенном в комплексе. Синано, ты тогда чуть сама себя не угробила, не имея возможности выплеснуть все, что в тебе скопилось.
— …помню. Я…металась по системе, не зная, куда себя деть. Я не знала, что мне делать. Я просто хотела найти тех, кто меня замуровал в корабль …и убить.
— О как. Это, кхм, не очень хорошо. Синано, мой Вам совет. Старайтесь подавлять эти эмоции в себе и не давайте им брать над собой верх. Это может негативно сказаться на Вас. Я, конечно, согласен, что таких людей надо изничтожать. И я ненавижу сам себя из-за того, что являюсь наследником такого человека. Но, эм, делайте это спокойно, будто это ваша работа. — улыбнулся Янос.
Мда, «хороший» совет от хорошего человека, сказал бы я…
— Постараюсь. Спасибо тебе за то, что рассказал столько. Мне как-то легче стало. — поблагодарила Синано.
— Не благодарите. Благодарить должен я, что у меня есть возможность поговорить с таким человеком, как вы. К слову, мы ведь не договорили… — продолжил Янос. — То, что Вы только часть корабля, но им не являйтесь. Между вами, Синано, и машинами, управляемыми искусственным интеллектом огромная пропасть.
— И в чем же она заключается?
— В этих самых эмоциях. В мышлении и осмыслении ситуации. Креативность, хитрость, импровизация, чувство страха. Все это недоступно искусственному интеллекту, но доступно Вам. За счет этого Вы можете выбраться из многих ситуаций, в которых искусственный интеллект был бы уничтожен. Страх помогает понимать, куда не следует идти, что не следует делать, и на кого не следует нападать. У искусственного интеллекта этого нет. Страха… инстинкта самосохранения. Да, есть самообучение, но все это строится на алгоритмах, которые образовались в течении его обучения. У искусственного интеллекта есть система самозащиты, однако если ее выключить, он будет нападать, не жалея себя, ввиду того, что у него отсутствует этот инстинкт. И в конечном итоге для него всё закончится печально. У вас же защитой являются эмоции и чувства. Также не следует и забывать и о шестом чувстве. Человек способен, эм, предполагать то или иное действие врага, подозрительно относиться к месту, где, предполагаемо, может быть засада. Искусственный интеллект, повторюсь, на это не способен.
— Я вроде бы поняла, что ты имеешь ввиду.
— Какие бы современные системы не создавало человечество, ничего не сравнится с, эм, живой управляющей системой, если можно так сказать.
— Кстати. Синано, как раз на счет импровизации. Вспомни свое решение протаранить имперский крейсер на орбите Галоцерона.
— И правда… — задумчиво протянула Синано. — Я тогда подумала, что так смогу быстро прорваться через окружение.
— И у тебя это получилось. — поддержал я. — Также ты тогда по собственной инициативе отключила щиты, чтобы проверить собственную живучесть и понять свои силы относительно Имперского флота. Ты умница.
— …
— Вы помните что-нибудь о себе? До того, как стали частью линкора.
— Не особо. Все как в тумане. Некоторые воспоминания появлялись, исчезали и забывались. Первое, что я вспомнила, еще до того, как встретила группу Глеба, это фразу «я согласна». Только вот на что я согласилась и когда это было, я не знаю.
— Хм…Воспоминания под сильным эмоциональным впечатлением намного лучше запоминаются, чем обычно. Бывает, человек помнит столько ненужной информации просто потому, что был под впечатлением…радость, счастье … или ненависть. Страхи превращаются в фобии, ненависть к человеку не дает о нем забыть, а приятные воспоминания…казалось бы, зачем человеку помнить тот миг, когда луч солнца пронзил небо и осветил гору, усеянную прекрасными цветами? А мозг запоминает. И помнит многие годы. Эх, что-то меня снова не в ту степь понесло, извините. Так вот. Я согласна, Вы сказали. Но на что Вы согласились? Может, это одни из ваших последних слов перед…этим?
— Хотите сказать, я добровольно согласилась заключить меня в линкор?
— Всё может быть, не стоит этого отрицать. Вам надо искать зацепки. За что можно зацепиться, чтобы вспомнить больше своего прошлого. Вещи, людей, побывать в местах…хотя, не знаю, как все это провернуть в вашем случае. — почесал голову Янос.
— Хех. — усмехнулся я. — Представляю тебя над каким-нибудь городом. Там со страху все передохнут. Страшная красота, убивающая наповал.
— Это оскорбление? — возмутилась Синано.
— Это комплимент. — парировал я.
Повисло неловкое молчание.
— А вы забавные. — вдруг высказался Янос, широко улыбаясь.
— И что же тебя веселит, позволь узнать? — спросила Синано.
— Ваши отношения. Эм, вопрос, конечно, немного странный, но кем вы друг к другу являйтесь? Отношений подчиненности я между вами не заметил.
Я задумался. То, что я только формально был капитаном, ему знать ни к чему. Ни к чему ему информация обо всей этой хрени с допуском к системам и разрешениями на использование систем.
— Мы друзья. — ответил я.
— Что?! — воскликнула Синано.
— Что? — переспросил я.
Янос заржал. Комедия, блин.
— А что? Не похоже? Помогаем друг другу, болтаем, исследуем, путешествуем, выживаем. Разве не похоже на дружеские отношения? — улыбался я.
Надо было закрывать это тему.
— Но ты же мой… — начала было Синано.
— Синано. Цыц. — остановил я ее, покачав головой.
Она замолчала. Янос посмотрел на меня.
— Тайны, тайны…хехехе. Я не заставляю рассказывать, все-таки я тут гость и, как бы мне не хотелось, я понимаю, что вы не можете рассказать всё. — сказал Янос.
— Спасибо за понимание. — я кивнул. — Так, ладно. Синано, глава. — обратился я к ним. — Может, обсудим дальнейшие действия?
— Насчет комплексов Конфедерации?
— Да. У вас наверняка есть еще какая-то информация, которую вы не рассказали мне.