Другие, столь же впечатляющие апартаменты, только с красным балдахином, были приготовлены для Микама.
- Это просто замечательно. Восхитительно, ей-богу, Дорин, - сказал Серегил. – Я здорово впечатлён. Только вот где же у нас тут можно принять ванну?
- В отдельной пристройке к дому имеется баня, милорд, построенная ещё несколько веков тому назад. А раньше пользовались бадьями на кухне.
Алек хохотнул:
- Лучше покажите-ка всё ему. Ведь если ванны его не устроят, нам придётся отстраивать новые.
Баня, до которой нужно было добираться по длинной крытой галерее, имела столь же изящное убранство, что и весь остальной дом. Тут были отдельные помещения для мужчин и для женщин, каменные полы с подогревом, собственный источник воды, специальная печка для её подогрева, и ванны, вырезанные в блоках полированного базальта. Помещение было оснащено узорными золотыми светильниками, вешалками для одежды,резными банными стойками из душистой древесины, и ещё кучей всяких предметов роскоши.
- Даже тебе это должно прийтись по вкусу, тали, - рассмеялся Алек, пока Серегил расхаживал там, осматривая всё вокруг.
Серегил кивнул.
- Прекрасно, просто не к чему и придраться, даже чрезвычайно правильный подогрев. А что, остальным домочадцам тоже дозволено тут мыться?
- Конечно же, нет, милорд!
- Отныне всё меняется, Дорин. Ауренфейе по природе своей привереды.
- Но, милорд…!
Серегил властно двинул бровью и дворецкий прикусил язык и отвесил поклон.
Они с удовольствием отведали холодного ланча, приготовленного Сабриелью, а затем верхом отправились осматривать табуны да разыскать Микама.
Тот прискакал к ним в сопровождении бородатого светловолосого мужчины, примерно одних с ним лет, восседавшего на прекрасной гнедой кобыле. Лошадь была на несколько пядей выше, чем ауренфейские, но столь же изящных линий и с такой же гибкой шеей.
- А, вот и вы, - сказал Микам, едва они осадили коней. – Мастер Карпис, это ваши новые господа, Барон Серегил и Барон Алек.
- Для меня честь познакомиться с вами, милорды, - сказал Карпис с сильнейшим куросским акцентом.
- Если ваша лошадь – образчик тех, что и в табуне, то они, в самом деле, должны быть прекрасны, - сказал Алек.
- Так и есть, милорд, - отвечал Карпис, похлопав кобылку по шее. – У вас лучшие на всём острове лошади и с этим вряд ли кто-то возьмётся спорить.
- Могу поручиться, что это так, - подтвердил Микам. – Прежде, чем отправляться домой, мы с вами чуть-чуть поторгуемся.
Помимо Карписа за табунами ходило ещё несколько слуг, живших в каменных хижинах, разбросанных по лугам. Все - островитяне, которые, как и Дорин, поколениями служили в поместье. У Карписа с его семейством был уютненький домик прямо за рекой.
Лошади оказались великолепными: крепкие и рослые, самых разных расцветок от золотисто-каурых со светлыми гривами до пёстрых, где были смешаны все цвета.
Полдень ушёл на то, чтобы объехать границы, после чего повернули обратно к дому, отправившись на обед.
- Мне уже нравится, - сказал Алек. – И этот дом, и лошади. Серегил, думаю,мне даже захочется тут задержаться на какое-то время.
- Невозможно не согласиться.
- Будь тут не лошади, а фруктовый сад, вам это и вполовину так не пришлось бы по вкусу, - усмехнулся Микам.
По возвращении они обнаружили семерых бывших рабов, дожидавшихся их на кухне. Трое до своего освобождения были слугами в этом самом доме – два садовника и одна служанка. Четверо других оказались ткачом из города и женщиной с парой дочерей-подростков, одна из которых была заметно беременна.
- Мы хотели бы вернуться обратно, если только ваши сиятельства нас примут, - сказала служанка, женщина средних лет, которую звали Ирани.
- Как я уже говорил остальным, можете жить здесь, как будто в своей семье, - сказал Серегил.
- Мы тут уже поговорили с мистресс Роз… то есть, с Кирией, и с остальными, милорд, - отвечала Ирани. – Если только вы согласитесь принять наши услуги, мы стали бы заниматься тем же, чем и прежде, и приносить хоть какую-то пользу.
- Конечно. Выбирайте себе комнаты и устраивайтесь, как дома.
- Если у вас сыщется небольшой домик, я был бы весьма признателен. Я бы мог обустроиться там и делать ткани для дома, - сказал Анри.
- А у нас уже есть свои комнаты в крыле для прислуги, милорды, - сказал садовник.
- Располагайтесь, как пожелаете. Мастер Анри, поговорите с экономкой или дворецким насчёт вашего домика. Уверен, мы подберем для вас что-нибудь подходящее.
Все семеро сердечно поблагодарили их, и Серегилу показалось, что та из девиц, что не была беременна, успела положить на Алека глаз. Тот же, по своему обыкновению, ничего не замечал.
Вечерняя трапеза была незатейливой, но вполне достойной. Весенняя зелень с уксусом, жареная на сковородке форель с диким шалфеем и тимьяном, запеканка из запасённых в погребе зимних овощей да пирог с вареньем. Слуги предпочли пообедать на кухне и Серегил не стал наседать на них.
Сам же он вместе с Алеком и Микамом засиделся в малой столовой - под винцо да с орешками - допоздна.
- А этот ваш дворецкий довольно затейливый персонаж, - сказал Микам, доставая свою трубку и кисет с табаком. – Сдаётся мне, ему не слишком пришёлся по нраву ваш план превратить этот дом в прибежище для бездомных ‘фейе.
- Так он же и сам я’шел, - рассеянно отвечал Серегил. – Должно быть, ему было довольно непросто оказаться под оккупацией … Полукровка, но в то же время не раб. Видели его физиономию, когда он осознал, что один из его новых господ – чистокровный ‘фейе?
- Я заметил, - сказал Алек. – Но с чего бы ему ненавидеть другого ‘фейе?
- Подозреваю, что его с юных лет тюкали за это. Всю его жизнь. Кровь раба и всё такое.
- Что ж, остальные-то в доме вполне милы, и, похоже, мы им тоже понравились. Я вот думаю, сколько человек сможет разместиться в доме?
- Столько, сколько придёт, - отвечал Серегил.
- Глазом не успеете моргнуть, как у вас тут разрастётся собственная деревня, - сказал Микам, пыхнув трубкой.
- Надеюсь на это.
Микам выпустил под потолок колечко дыма.
- Ну что, не терпится отправиться на охоту за призраками?
- За убийцами, - Серегил протянул руку за вином.
Микам усмехнулся:
- По мне, так я бы предпочёл встретиться с призраком или двумя. Только бы с дружелюбными, ей-богу.
- Моего можешь взять себе, - сказал Алек.
Они зажгли свечи, что оставил для них Дорин, и отправились наверх, в свои покои.
Войдя в комнату, Алек с удивлением обнаружил, что там темно и волгло, а холодный воздух полон душного дыма от оплывших свечей. Маленькое боковое окно возле кровати осталось слегка приоткрытым, и в комнату успел наползти идущий с моря туман. Алек поскорей запахнул окно и защёлкнул задвижку.
Край застланной для них постели был заботливо отвёрнут, и Серегил провёл ладонью по простыням.
- Влажные, чтоб их! Ну кто, Билайри его раздери, разводит огонь и оставляет нараспашку окно?!
Лучину искать было негде, так что Алеку пришлось колдовать над уложенными в камине дровами с кремневым огнивом. Он раз десять высекал искру, покуда сумел поджечь трут, но даже несмотря на кедровую растопку, огонь занялся не сразу. Алек осторожно подул на пламя, стараясь подзадорить его. Наконец, дрова кое-как схватились, но огонь был каким-то дымным и вялым.
- Ну и что там такое? – спросил Серегил, съёжившийся на диване под своим плащом.
- Дрова, должно быть, тоже отсырели.
Алек подсел к нему, протянул ноги к камину. Даже и не рассчитывая на то, что кровать в ближайшее время просохнет, натянул на себя свой плащ и задремал.
Но чуть погодя они оба проснулись от громкого шума за дверью. Их слабый очаг успел прогореть до углей, свечи оплыли, а в комнате стало ещё более промозгло и сыро. Шум повторился. Он шел откуда-то из коридора и был достаточно громким даже с такого расстояния, больше похожий на гулкий стук.
Алек направился к двери и выглянул наружу. Большинство ночных светильников уже успело погаснуть.