Помещение оказалось огромным. Высокий, сводчатый, куполообразный потолок величественно возвышался над склоненными пред своим повелителем головами и станами присутствующих. Верхнюю часть стен разрезали винтажные фризы с рельефными скульптурами, а на нижней так же, как и в коридорах, висели словно ожившие картины. По мраморному полу изящно стелилась алая ковровая дорожка, ведущая прямо к огромному, позолоченному трону, на котором с важным видом восседал молодой остроухий мужчина с длинными светлыми волосами и горящими зелеными глазами, облачённый в величественную алую мантию с драгоценными камнями. Освещением здесь служили не свечи, не искорки — огромные светящиеся шары, парящие у самого потолка. И сияние их падало на задумчивое мудрое лицо короля, придавая бессмертному созданию особенно таинственный вид и ещё больше выделяя его фигуру из общей разноцветной массы.
А масса, собственно, была немаленькой: помимо Кэт, Элвина и того эльфа в главном салоне собралось много народу, и, кажется, все — светлые эльфы. Кристаленс попыталась отыскать в толпе волшебников, однако быстро оставила столь неблагодарное дело, решив, что сейчас уж точно не время. Вполне обоснованно.
Поначалу они просто тихонько слились с толпой и почти затерялись в ней — кажется, где-то подсознательно Кэт даже обрадовалась мысли, что в конечном итоге она так и останется незаметным участником великого народного скопища. Однако миг радости был недолгим. В скором времени они быстрым шагом миновали толпу и уверенно выдвинулись вперёд.
Следуя за Элвином, Кэт приклонилась в почетном приветствии перед горделивым эльфийским монархом. И в мыслях её в тот момент отчего-то мелькнуло воспоминание о путешествии по книгам Мавена Ворнетта, где им тоже пришлось увидеть немало встреч на рабочем месте повелителей великих держав, правда тогда это было лишь воспоминанием прошлого, проекцией, в которой их никто не видел. А теперь — нет. Что же, все в жизни бывает в первый раз.
Между тем Элвин Найтон как ни в чем не бывало заговорил с Даврестиэном на эльфийском языке, спокойно и непринуждённо. И почему-то все волнение в душе Кэт сразу же куда-то улетучилось, сменившись тихим восхищением от происходящего. Отчего-то в один миг ей понравился этот огромный помпезный зал, вся толпа эльфов, хором воспевающая монарха, и, собственно, сам мудрый и великий король, возглавляющий грандиозную обстановка. И… его дети? Да, кажется, к ним направлялись его дети, а не обыденные скучные стражники. Из всей толпы внезапно выдвинулись два эльфа, удивительно похожих на великого короля: добродушно улыбающаяся девушка в грациозном фиолетовом платье, дополненном такого же цвета мантией с россыпью драгоценных камней, и юноша, тоже в роскошной мантии, но темно-синей. По правде говоря, они выглядели очень молодо, однако в лицах каждого словно отражались призраки огромных знаний, что получили они за долгие века жизни в этом стремительном мире. Держась за руку, королевские дети неспешным грациозным шагом шествовали к своему отцу.
Кэт же, кажется, в тот момент всерьёз не могла делать ничего, кроме как с молчаливой скромностью стоять в стороне и, не скрывая восхищения, наблюдать за творящимся чудом, переводя взгляд то на короля, мирно беседующего с Элвином Найтоном, то на его воистину невиданно прекрасных детей. Находясь в очарованном оцепенении, она и не заметила, как слуга щедро вручил монарху проклятое сокровище и как с задумчивым видом, к слову, очень идущим ему, Даврестиэн взял древнее творение Равенсов и принялся внимательно рассматривать.
Отвлеклась Кэт только тогда, когда другой слуга осторожно забрал шкатулку и навеки унёс ее вместе с сокровищем Равенсов подальше от жадных до знаний взглядов юных искателей.
А Элвин Найтон чуть заметно дёрнул ее за руку, призывая вступить в ответственную беседу с королём.
— Я обещал вам награду за столь ценное преподношение, искатели, — неожиданно произнёс Даврестиэн на понятном Кэт языке. И снова это досадное, волнующее напряжение… Нет, нельзя подавать вид. Кристаленс решительно остановила на фигуре короля деланно уверенный взгляд, стараясь изобразить готовность к любому диалогу. — Я обязан держать своё слово, ведь я король, а обещание свято для короля, — продолжил он таким же спокойным, мелодичным, немного протяжным голосом. — Мастер Найтон уже сообщил мне, каково ваше желание, и я действительно готов осуществить его. Когда-то, около пяти столетий тому назад, я сражался за имя и честь великой Эвелии. И мне не раз доводилось лицезреть Тавелию во всей ее неповторимой красе. Несомненно, вам известно, что с ней стало дальше. Когда-то мы были близки с вашим наставником, мастером Ворнеттом, и мои рассказы можно прочесть в его книгах, ну и, конечно, в творениях мастера Найтона. Однако, перейдём к самому делу. По той дороге, какой вам предстоит пойти, уже многие десятилетия не ступала нога странников. На вашем пути предстанет длинная пустошь и древний лес, обитатели которого славятся своим не самым гостеприимным характером. Знайте, они не жалуют ни эльфов, ни волшебников, так что искренне не советую с ними лишний раз встречаться… Ваш путь будет далёк и сложен, но, вручив мне столь ценный дар, вы показали мне своё чистое доверие. И я готов помогать вам. А потому вместе с вами я отправлю проводника, собственного сына Августиэна, последнего эльфа, проходившего той тернистой дорогой.
Освободив руку сестры, Августиэн с почтительным поклоном вышел вперёд. И в тот момент в его пронзительно-зелёных глазах Кэт невольно прочитала гордость, наверное, за его собственную легендарную семью и отца.
— Я уверен, с таким спутником, как Августиэн, вы никогда не заблудитесь и непременно отыщете нужную дорогу. Но если вдруг случится так, что пути ваши разойдутся, помощником вам станет древнейшая карта, которой пользовались и эльфы, и маги ещё в светлые времена существования древних королевств.
Один из эльфов выступил из толпы и, изящными шагами приблизившись к Кэт, учтиво протянул ей какой-то обветшалый свиток.
— Но сразу предупреждаю: обращайтесь осторожно с этой картой, ибо она — наша ценнейшая реликвия.
— Мы премного благодарны вам, о великий Даврестиэн, — Кэт низко поклонилась эльфийскому королю, все ещё очарованная его высоким великолепием. — Вы невероятно щедры, и я даже не нахожу слов, чтобы описать, насколько сильно вы нам помогли.
— Не стоит благодарности, прекрасная волшебница. Вся моя щедрость — награда за медальон Равенсов, заполучить коий я пытался на протяжении многих веков, ещё со дня роковой гибели его создательниц. — Вид его оставался серьёзным, однако можно было заметить, как уголки губ чуть подернулись в лёгкой улыбке.
Затем эстафету говорящего снова принял на себя Элвин, и Кэт покорно замолчала, углубившись в свои спутанные мысли. Она не слушала их разговор, просто потому, что совсем ничего в нем не понимала. И только со сладостным предвкушением новых приключений размышляла о предстоящем пути, полном новых и неразгаданных окрестностей.
Когда встреча закончилась, Кристаленс с чувством какого-то внутреннего облегчения отправилась в библиотеку. Уже был предрассветный час, за окном ещё стояла ночная мгла, но в некоторых местах небо уже начало тихо наливаться нежно-розовыми оттенками — кажется, гораздо более светлыми, чем привычные Кэт. Удивительно. Тусклое отражение искорок смешивалось с предрассветным сиянием и тонкими цветными бликами приплясывало по загадочной библиотеке, то и дело падая на мудрёные обложки эльфийских фолиантов. Игра света откровенно завораживала, и Кэт бы с очарованием первооткрывателя любовалась ей, если бы случайно не кинула взгляд в сторону стола, располагавшегося неподалёку от входа. За которым, о чем-то разговаривая, сидели Эдмунд и Алекс. Первый, стоит заметить, уже не был промокшим до нитки, а на лбу у него больше не выпячивалась некая нелепая метка. Однако вид его был печальным и даже немного потерянным, словно случилось что-то дурное и непредвиденное.