Амелия пропустила напуганную подругу в дом:
— Проходи, расскажешь мне всё.
Когда женщины вошли в просторную гостиную, хозяйка заботливо усадила гостью на диван, а сама пошла готовить чай. Мысли её были в смятении: она никак не могла понять, почему подруга, по натуре своей спокойная и уравновешенная, так паниковала. Чего боялась? Вскоре Амелия вернулась обратно, держа в руках две чашки ароматного травяного чая, одну из которых она сразу протянула Кристин.
— Ну, так что у тебя случилось? Рассказывай, — попросила Амелия чуть позже, когда подруга немного успокоилась.
— Мне очень тяжело и страшно говорить об этом, — ответила Кристин, судорожно вздохнув, — но всё же я должна.
— Рассказывай, — мягко, но настойчиво повторила Амелия.
— Хорошо. Началось всё с того, что прошлой ночью я не могла уснуть. — Кристин сделала большой глоток из чашки, глубоко вдохнула, с шумом выдохнула и провела тыльной стороной ладони по щеке. Кожа влажно заблестела в тёплом свете лампы. — И тогда я решила заглянуть к сыну. Я думала, он спал, но когда я… посмотрела на него, я… — Она передёрнулась и снова задрожала.
— Успокойся, Кристин. — На её руку мягко легла ладонь подруги. — Рассказывай дальше. Что случилось с Джимом?
— Он был весь в крови, — с трудом продолжила Кристин, уже не сдерживая слёз, — и с огромной, такой страшной раной на груди!
— Какой ужас! — Амелия широко распахнула глаза. — И что?.. Джим… Он?.. — Но ей не хватило духу спросить прямо, и она замолчала.
Кристин отвела взгляд и выдавила куда-то в пустоту:
— Джим мёртв. — Голос её был низким, грубым, хриплым, будто бы и не её вовсе. В нём слышались заглушённые рыдания.
Амелия крепко обняла подругу.
— Как такое могло произойти?..
— В том-то и дело, что я не знаю. Но на этом всё не закончилось. Потом ко мне в дом пришла какая-то странная дама в чёрном плаще с надвинутым на лоб капюшоном. Она разговаривала сама с собой. А ещё попросила маленькое зеркало, которое стояло в комнате Джима. Я не стала ей отказывать, а то вдруг она убила бы и меня, и мужа с дочерью. — Кристин уже не плакала, не кричала. Она еле слышно пробормотала всё это, пугая подругу отрешённостью своего взора.
Амелия не знала, что ответить, и лишь сильнее стиснула руку Кристин. Несколько минут траурную тишину в комнате нарушали только тихие редкие всхлипы. Но вдруг из-за приоткрытой двери послышались лёгкие шаги, и в гостиную вошла семнадцатилетняя девушка с прямыми каштановыми волосами до плеч. «Как всегда, грустная и задумчивая, — отметила про себя Амелия. — В последнее время Кэт ведёт себя так странно». Действительно, вид у девушки был невесёлый, а скучающий взгляд карих глаз блуждал по комнате, ни на чём не задерживаясь, словно ничто в этом мире Кэт уже не могло заинтересовать. Но, увидев перепуганную гостью, она всё же немного оживилась и спросила:
— Что-то произошло?
— Да… кое-что, — ответила ей мать, тряхнув головой, словно сбрасывая с себя оцепенение, — но я не уверена, что сейчас стоит об этом говорить. — Амелия скользнула взглядом по ссутулившейся на диване Кристин.
— Почему? — удивилась девушка. — Расскажи.
— Кэт, милая, сейчас действительно не время. Да и я вообще сомневаюсь, что тебе нужно об этом знать. По крайней мере, пока.
— Но я всё равно хочу узнать, — спокойно ответила Кэт, пытливо глядя на свою мать и её испуганную подругу.
— Кэт… — Амелия явно хотела возразить что-то ещё, но Кристин, до этого момента не встревавшая в семейный разговор, вдруг перебила её:
— Всё нормально. Надо рассказать. Так или иначе она сама скоро всё узнает.
Сложно представить, чего стоило Кристин повторить этот пусть короткий, пусть без деталей и подробностей, но от того не менее страшный для неё рассказ. Дрожь опять била несчастную женщину, и она невольно всхлипывала, вновь и вновь переживая тот кошмар. Амелия сочувственно причитала и гладила подругу по плечу, пытаясь утешить. На лице Кэт, молча и внимательно слушавшей женщин, можно было заметить растущее любопытство, а когда миссис Рейнс упомянула незваную гостью в чёрном плаще, которой зачем-то понадобилось обыкновенное зеркало, девушка слегка вздрогнула и даже немного подалась вперёд, будто боялась пропустить хоть слово.
— Да, странно всё это, — отозвалась Кэт, когда Кристин Рейнс договорила.
— Да, странно, — эхом повторила женщина.
Стояла уже глубокая ночь, но уличные фонари зажглись только сейчас. Они вспыхнули резко, разом ослепляя случайных прохожих.