– Делай, что хочешь, – ответила я и смотрела как он поправил маленький мешочек с икринками. И это последние слова, которые я сказала ему, на душе стало тошно. Прошла целая неделя, как случилось невозможное. Утром я как обычно проснулась, но не могла встать, просто чувствовала усталость и пустоту пожиравшею мои физические силы.
– Икри, шевелись, быстро быстро! – кричал Грог, поскольку пришедший до него золотой браслет, не смог меня привести в чувство.
– Я не могу, кажется заболела! – ответила я, мои глаза покраснели и становились мокрыми против моей воли.
– Что ты несешь, мы не болеем! – возмущался Грог.
Вот тебе и итог я загубила такое тело своей «грязной» душой, всеми этими переживаниями и отрицанием реальности. Теперь я понимала, почему они такие спокойные и пассивные, у них нет резких эмоциональных скачков. Смерть, несправедливость, семья и прочие – для них часть жизни, меня же это добило, только сейчас поняла, что все маты а их было не мало, показатель нестабильности.
– Десять минут тебе, не придешь на кухню пеняй на себя! – прошипел Грог, он, как и золотой не стоял не гундел над душой, за что конечно им маленькое спасибо.
– Давай вставай, – закричала я себе, и потихоньку встала, нужно срочно лекарство, пускай магией своей вылечат.
После завтрака подобревший глава дома, отпустил меня погулять на побережье, за икринки. Отдав половину своих сбережений, я направилась туда, где мне стало получше, а что как не вода смоет моё напряжение и приведет в чувства.
Солнце пекло и я из-за всех сил производила слизь и что интересно мне становилось намного легче, может проблема в этом? Хотя и матерится нужно поменьше.
На пляже я была не одна, рядом был сиреневый монстр воспитатель с золотым браслетом и с ним пять монстрят, которые в тени играли костяшки. Я присела на прежнее место и наблюдала за ними, какие они счастливые, радуются. Надо было няню с её крохами взять, а то их даже во дворе не увидишь. Это королевский детский сад, будущие правители домов. Интересно у Грога есть малыш, надо будет спросить.
Через час медитации, я пришла в прежнее боевое состояние, вернее меня снова одолел вопрос, зачем остров и что за стеной. Тратить последние икринки на новый выходной не было и речи, и я направилась к границе поискать там щели.
Через двадцать минут я подошла к кустам, которые были посажены вдоль стены.
– Ничего себе какие кусты! Это наверно, когда самолет летит чтобы спрятаться, – это нормальная реакция здешних обитателей, при звуке прятаться, предположила я.
– Чучелко! Чуча, ты что здесь ошиваешься? – спросила ведьма. Они периодически к нам заходили, одежда у них как у военных медиков только серая с черными нашивками.
– Хочу и хожу. Это нейтральная территория, – ответила я разглядывая её, совсем что ли того, так обзываться, пронеслось у меня в голове.
И тут я увидела, как она стала махать пластиковым черенком, на конце которого расширение наподобие ласта.
– Ах ты ещё не пуганная! – и хлопнула меня этой лопатой по животу.
Я ничего не поняла, но после хлопка кожа вспучилась и начала гореть красным, слезы, трудно дышать, сопли, слизь, и я дала волю слизи, и защищаясь стала раскидывать её в стороны, особенно в сторону противницы.
Слыша, но не видя, я поняла, что попала в цель. А, после уже метрах десяти раздался её пронзительный визг: – ты мне в глаза попала, я убью тебя уродина.
После оглушительной боли, я пришла в себя и быстро направилась домой, чтобы объяснили в чём дело и помогли обработать рану.
Только я подумала, к кому обратиться за помощью, как увидела няню, она выливала помои в отстойную яму.
– Ты где пластик нашла? Стену трогала? – помогая мне с раной, расколов в порошок часть моих икринок и посыпав вокруг ожога.
– А, что он опасный?
– Вроде такая глупая, а никому не даешься! Пластик — это самое страшное. Это против экологии.
Я как бывшая бизнес леди начала анализировать полученную информацию забыв о боли, чувствуя, что это то, что мне нужно.
– Стоп, даже тот грузовик на электричестве работает! А самолет на чём? – начала я рассуждать, специально задавая ключевые слова, чтобы няня что-то ещё сказала.
– Пошли на кухню, нужно работать, – сказала она, нарушив ход мыслей.
Я просто не понимаю, почему со мной у них не клеится общение, они все болтуны, грубо говоря низшие сутками работают, а эти страдают праздностраданием. Всё-таки дело во мне, я не пытаюсь подстраиваться под них, а ведь основная сила женщины — это умение приспособиться.
– Почему ты на кухню?
– Грог отправил детей в другой дом, они много едят, а я буду за место фиолетового, – сказала она спокойно, без эмоций, что ей тяжело пережить их расставание.