- Люблю быть полезным, - наклонила голову Власта, - но хотелось бы узнать, чем вызван интерес к моей скромной персоне?
- Не знаю парень, - наемник пожал плечами, - спросишь у барона Ван Грохана, он наш наниматель, который пообещал за тебя хорошие деньги, поэтому я боюсь, ответ тебе не понравится.
- Брантон, хватит трепаться, еще слово и станешь нашим пожизненным поваром, - крикнул главарь.
Отряд двигался весь день и лишь ближе к ночи остановился на стоянку. На ужин Власту накормили овсянкой, причем наемники брали еду из своих запасов, а ее вещи и еда остались нетронутыми. На ночь выставляли часовых, которые сторожили сон остальных наемников. Власта тоже предложила свою кандидатуру, но наемники, лишь посмеялись, а зря, ей все равно не спалось. На следующий день главарь, которого звали Барвом, привел свой отряд в пункт назначения.
Зервус Ван Грохан вассал графа Рон-Мельтара, а значит, в какой-то мере является подданным Власты. Конечно, Власта может превратиться в герцогиню, но тогда все королевство узнает о ней правду. Метахань, которая стала герцогиней, здесь такого не прощают, поэтому придется играть свою роль до конца. Впереди показался замок барона, обычный замок, таких в королевстве много. Бароны не могут себе позволить мощный форпост и поэтому их крепости никогда не сравняться с жилищем графа, а тем более герцога. Впрочем, вольные бароны, которые являются прямыми вассалами короля, гораздо богаче и строят замки не хуже, чем у графов.
Зервус ждал их у себя в кабинете, когда они вошли он, откинувшись на спинку кресла, курил табачную трубку и любовался закатом. Власта вспомнила этого человека, он был у нее на балу в замке, она даже танцевала с ним. Танцевал он хорошо, но ей все равно не понравился, слишком хитрый и скрытный, поэтому она сбежала от него после первого же танца. На том балу она видела его дочку, если ей не изменяет память, то дочка у него просто красавица, которая умело этим пользуется, пока отец не видит.
- Вот ты и попался парень, ты же не думал, что твои деяния останутся безнаказанными? - распалился Зервус, - ты посмел прикоснуться к самому святому, что есть в моей жизни, ты совратил и обесчестил мою красавицу дочь. Теперь она не сможет выйти нормально замуж, ты поломал бедняжке жизнь.
Власта даже рот раскрыла от удивления, в совращении ее еще не обвиняли. И это несправедливо, ведь невинность самой жертвы тоже вызывает сомнение. Да и чем она ее могла совратить? Разве, что маленькой женской грудью, так как то, что находиться ниже пояса вообще не поддается никакому описанию. Ну не умеет Власта превращаться в полноценного мужика и не в восторге от такой биполярности.
- Молчишь? - уточнил Зервус, - значит, признаешь вину, что ж может быть, тебе это зачтется на небесах. Потому, что на рассвете тебя казнят.
- По закону, за это полагается штраф, - очнулась, наконец, Власта.
- Законы можно обойти, - пожал плечами Зервус.
- Без подписи герцогини, вы не имеете права вешать заключенных, - возмутилась Власта.
- И откуда ты такой взялся? - нахмурился Зервус, - вчера вечером прибыл гонец с посланием от герцогини, где она дает согласие на все мои действия. Так что начинай молиться Орису, парень, завтра тебя повесят. Уведите его!
Стражник повел ее по длинным коридорам в подземелье, сопротивляться сейчас бесполезно, все равно из замка не сбежишь, поэтому она хмуро топала вслед за стражником. Ее привели в маленькую сырую коморку с вонючей соломой на полу.
- Сочувствую парень, но возможно, за ночь с такой красоткой действительно стоит умереть, - стражник закрыл за ней дверь на ключ.
- Значит, герцогиня подписала! - разозлилась Власта на саму себя, - она у меня еще получит.
- Ну-ну – Хмыкнул стражник с той стороны и, гремя ключами удалился.
Власта хотела убиться дверью, вроде титул у нее герцогский, но вляпывается всегда по-королевски. Она уже вспомнила, как три дня назад, пыхтя от усердия, подписывала эти проклятые документы. Она даже вспомнила документ, в котором было имя этого Дила Арраса. В чем его обвиняли, она не помнила, но это имя ей не понравилось, поэтому она с чистой совестью поставила свою подпись.
- Дура, дура, дура, - Власта металась из угла в угол, но вдруг остановилась, - меня завтра повесят!
Печальный конец глупой герцогини! Она повалилась на солому и расплакалась, смеяться больше не хотелось. Внутри все сжалось, она дрожала не то холода, не то страха. Наконец, она успокоилась, спать она не хотела, а вот помолиться и правда стоит. Она встала на колени и зашептала: