– Оставь маево мужа! – взвизгнула недавно побиваемая собственным супругом женщина. – Я на тя в милицию напишу!
– Тяжелый случай, – вздохнул я, после чего отвесил объекту очередной, но уже последний удар. А то еще прибью урода. – Женщину бьют и матерят, а она за любящего рукоприкладство муженька заступается. Нет, есть все же горькая ирония в том, что некоторые жертвы побоев сами втайне любят быть битыми. Впрочем, живите как хотите, мне до того дела нет. Только приспичит поорать особо громко или драться – вне моей видимости и слышимости. А милиция…
– Милиции на тебя нет! – вновь взвыла Аглая, когда я, оставив ее дражайшую половину в покое, еще и вручил сковородку с вежливой улыбкой. Дескать, вот так и пользуйся, если надо будет.
– Нет, это точно. Да и не будет. Ну на кого подумают как на зачинщика, сравнив меня и вот этого вот, – презрительный взгляд в сторону Семы, стоящего в позе «а ля рак» и мотающего головой. – Да и уверен, что его уже не раз за пьянки или буйства привлекали. Так что сидите, граждане, и не чирикайте. Вам же спокойнее будет.
Вот такое вот у меня было «знакомство» с довольно типичными, но яркими обитателями коммуналки. А ведь таких более чем достаточно, распространены они по всем городам и весям. Только не в том было самое большое безумие. Действительно, живут себе, так и пусть живут. Но лишь в бодром и гармоничном соседстве с себе подобными. Так ведь нет, никак советская власть этого не желает. Тому пример был и в том «зверинце», где временно поселился и я.
Спустя некоторое время угораздило меня довольно поздним, но все же утром столкнуться на той же кухне еще с одним жильцом, Виктором. Тем самым инженером-электриком, попавшим в столицу после окончания института и работавшим на одной из электростанций. Не бог весть какая должность, но для начала карьеры в Москве неплохая. А столкнувшись, я впал в совсем уж глубокие раздумья по поводу безумия советской власти. Виктор был самым что ни на есть романтиком – наивным и верящим в лучшее. Да-да, несмотря на чувствительные пинки, которые жизнь выдавала ему, призывая одуматься, ибо быть романтиком в Стране Советов можно, но очень уж вредно для здоровья, особенно если эта сама романтика соседствует хотя бы с минимальным уровнем интеллекта. А мозги у этого инженера были, уж относительно его электрики и прочей техники точно.
И вот во время случайного столкновения на кухне этот чудак начал меня благодарить, путано и многословно, по поводу того, что мне удалось повлиять на этого самого Семена. Тот и впрямь заметно прижух. Признаться, меня это слегка удивило, но не высказать мнение я в этой ситуации не мог.
– Таким хамам только в морду давать и стоит. Слов они просто не в состоянии понимать. Бери на вооружение.
– И рад бы, – потупился Виктор, сверля взглядом пол. – Только не с моим неумением драться. И не люблю я кулаками махать, всегда пытаюсь договориться.
– С Семой? – саркастически фыркнул я, представив себе такую картину. – Обзовет он тебя интеллигентом и скажет, что еще слово, и кулака его попробуешь.
– Он так и сказал…
– Во-от! Так что думай, инженер, как или учиться таким вот уродам отпор давать, или как сменить комнату в коммуналке на отдельную квартиру.
– Кто же мне ее даст, – еще больше загрустил Виктор. – Мне, когда я только заикнулся, сказали, что жилой фонд очень мал, на всех не хватает.
– На всех хватать никогда и ничего не будет.
– При коммунизме – будет!
Наивный советский человек. Других слов и не подобрать. Ведь всем вовне СССР, да и партийной верхушке внутри СССР понятно, что коммунизм – фикция. В лучшем случае – некий недостижимый идеал. От каждого по способностям и каждому по потребностям. Так? Иллюзия. Человеческие хотения всегда будут больше, чем способности. Игры с «нулевой суммой» тут просто невозможны. Одни будут на вершине той или иной пирамиды, другие же в ее основе. И этого не изменить.
Впрочем, объяснять это прекраснодушным романтикам Страны Советов – бесполезно. Сами осознают… если успеют и если дадут. Мда. Поэтому я ограничился несколько иным вопросом, желая получить ответ, так сказать, от недавнего свидетеля.
– Что коммунизм будет и при нем всего на всех хватит – я даже не сомневаюсь. Но живем-то мы сегодня, когда он только-только строится. Вот мне и интересно, кому там сейчас больше других квартиры дают? Сам понимаешь, самому скоро подобное предстоит. Поделись опытом.
– Я не знаю точно. Могу только по своим впечатлениям, – застеснялся Виктор, аки красна девица на выданье. – Похоже, нечем порадовать, сейчас мало кто отдельные квартиры имеет и будет иметь. Только очень нужные партии люди: директора и главные инженеры заводов, партийные работники, может еще кто. Я, когда ордер на комнату получал, в очереди много чего видел.