— Оксалис Ацетоселла. Клейстогамные цветки. Лепестки редуцированы, пыльники не вскрываются. Самоопыление идет внутри бутона.
— Правильно! — восклицает Борис. — Я, Софья Матвеевна, это же самое и хотел сказать.
Преподаватель замахивается на него хворостинкой, он, смеясь, убегает, а она кричит вслед:
— К ужину не опаздывать!
— Не опоздаю. Только посмотрю, по какому поводу на охотбазе с ума сходят.
А на базе никто с ума и не сходил. Трое друзей праздновали встречу вполне пристойно и культурно. Догорал костер, дозревали на мангале шашлыки, Мишка выстроил в ряд пустые уже бутылки, на горлышко каждой поставил по еловой шишке, стал на колени, отбросив в сторону свои ортопедический ботинок, и нунчаком ловко начал сбивать эти шишки. Андрей кинокамерой — сегодняшний подарок! — снимает Мишкино искусство. Панин перебирает струны гитары:
Ликуй, пока над головой светило катится И рядом дачница живет в цветастом платьице.
У вас уже душа горит, и запах меда на губах,
И взгляд туманится,
Ну а она все ох да ах, я буду вашей, говорит,
Не раньше пятницы...
Все шишки сбиты. Мишка поднимает палец и торжественно говорит:
— А теперь — по заявкам родных и близких мне людей показываю трюк, который не имеет себе равных! Андрюха, оттащи бутылку подальше, метров за десять от меня, вон к тем кустам... правильно. Теперь ставь на горлышко шишку... Нет, что-нибудь поменьше... Спичечный коробок. Вот так. Отходи в сторону. Внимание... Вадик, играть туш — и смолкнуть... Отлично!
Гречихин обувается, поднимает нунчак над головой, как бы демонстрируя его почтенной публике, потом роняет, подфутболивает снаряд ногой, и тот летит в цель, не задев бутылку, сбивает коробок и зависает на кустах, в полуметре от притаившегося там Бориса. Студент ломанулся оттуда, как лось.
Хорошо, что троица не заметила этого, поскольку в ту самую секунду закричала «Ура!!!» и сразу перешла на припев любимой их песни про дачницу:
Ох да ах, ох да ах, ну какая разница,
Ох да ах, в четверг или пятницу,
Будет ваше платьице Ох да ах, все в цветах!
А дальше все было по науке: залили костер водой, убрали за собой весь мусор и потопали к домику, где их ждал ночлег. По Панину и Андрею вообще не скажешь, что они выпили. Идут, ведут серьезный разговор.
— Серегу в штаб перевели, Денис капитана получил, наш Буров еще один орден заработал.
— И по делу, — кивает Андрей. — Хороший мужик. А где Волин?
— Я им как-то не интересовался. Но ребята рассказывали, что с их стороны ему были обещаны неприятности, потому он не стал продлевать контракт, быстренько снял погоны и слинял. Может, на свою Украину подался...
А Мишку немного развезло. Заметно прихрамывая, он идет сзади, поет дурным голосом и старается пританцовывать:
Ну какая разница, четверг или пятница,
Ну какая разница... Хоп, хоп, хоп...
Ночь наступает тихая, звездная, они не торопятся в дом, садятся на крыльце. Панин говорит Андрею:
— Я, братишка, с утра на катере уплываю, а Мишка позже — пусть выспится и пешком через лес потопает. Там недалеко. Ты только, если можно, проводи его немного, нужную тропу укажи.
— Обязательно. Да и самому пройтись надо, говорят, колосовики уже появились.
Мишка продолжает петь — как на луну воет:
— Ну какая разница!..
В этот самый вечер Волин, как и обещал, свел Рассадина с человеком, который мог бы продать ему пару пистолетов. Человек этот был заслуженный, солидный, в звании полковник, по состоянию здоровья пару месяцев назад ушел в запас, разъезжает по Москве в прекрасной иномарке, не сегодня-завтра займет высокую должность... С таким стоит иметь дело.
Фамилия продавца оружия — Абрамов.
Он ведет машину по лесной, еле просматривающейся дороге, затем съезжает между чахлой осиновой порослью и останавливается прямо на краю оврага. Отсюда вниз идет тропа. По тому, как уверенно идет по ней Абрамов, Рассадин понимает, что места эти его новый знакомый знает хорошо. Спуск обещает быть нескорым, и Рассадин продолжает разговор, начатый в машине:
— Вообще-то дороговато вы берете.
— Товар того стоит. Во-первых, «чистый», во-вторых, предназначен для спецподразделений, а это значит, марка и качество на высоте. И потом, Константин Евгеньевич, хозяин — барин. Я ведь не торгуюсь: не подходит цена — раскланялись и разошлись.
— Другими словами, покупатель всегда находится?