— Так это что у нас получается? Все ходы ведут к гобле! — глаза Далура загорелись недобрым огнём.
— Наверное, — похоже Арди его восторг не разделила. — По поводу трубки. Точно никто не знает. Гарон не узнал её, народ наспех опросили, они не узнали тоже. Но! Один мужик увлекался резными трубками. Вырезал и собирал. Его-то как раз и увели среди прочих в тот день. Видимо, путь наш лежит на север. А что ты дал Молчуну?
— Снадобье одно, из наших, надёжных. От него должно полегчать. А всё-таки ты чего не предупредила, что уйдёшь?
— Думала, вернусь до того, как встанете, — Она усмехнулась. — А что, к Ингвару со мной пошел бы?
Лицо Далура тут же исказило отвращение, и он зло дёрнул себя за бороду.
— Вот поэтому и не предупредила, не хотела настроение портить. А ты, кстати, чего такой любовью к нему проникся? Ты, мне помнится, хотел помочь всем, кому только сможешь и задарма. Вот и от денег Гарона чуть не отказался. А тут такая перемена.
— Чего-чего, — Далур недовольно буркнул. — Я не так давно среди вас живу. Никак не могу к вам, людям, привыкнуть. Мы надёжнее. Если бы у нас пропал сын у кого — наши с ног бы сбились, пытаясь найти или отомстить за его пропажу. И отец старался бы больше всех. А этот… Всё, на что его хватило — упитому в штаны ссать. И когда такой герой грубить начинает… — Далур снова дёрнул себя за бороду. — Я правда хочу помочь. Но я привык помогать сильным. Ну или хотя бы не тряпкам, пропитанным сивухой. Когда ты протягиваешь руку, а тебе в неё плюют — не надо удивляться, если она сожмётся в кулак.
— «Мы, люди»! Как ты ловко всех одной гребёнкой, — Арди хмыкнула. — Тяжело тебе, наверное, живётся с таким взглядом. Ну да как знаешь, ни в чём убеждать не собираюсь. Как и разубеждать.
— Всех, да не всех, одной, да не одной, — Далур насупился, недовольный разговором. — А до взглядов моих чего тебе?
— Скажи, Далур. А сколько тебе лет? — спросила Арди, проигнорировав его вопрос. — По вам тяжело понимать. Могу отличить только совсем молодых и детей, ну или совсем стариков. Хотя я видела-то их один раз в жизни. С караваном ходили в ваш верховой городок торговый. Кажется, что вы все одного возраста.
— Шестьдесят восемь, — дварф с подозрением посмотрел на Арди. — А тебе чего с этого?
— Молодой совсем, ну, по-вашему. Ничего. Просто интересно. А почему решил с нами, на поверхности жить? Чего дома не сидишь? Извини, конечно, что спрашиваю. Просто нечасто с вашим братом встречаешься, и мне интересно.
— Не сиделось, вот и не сижу, — отрезал Далур. — Вон Молчун уж встал. Пошли людей искать. Языки и потом можно потрепать.
Арди повернулась к Молчуну и увидела, что тот стоит и морщась пьёт из фляги.
— Ты как? Голова прояснилась? — Далур неловко поменял тему разговора, обратившись к Молчуну.
— Пойдёт. Разгуляюсь.
— Вспомнил вчерашний день? Что тебе там птички начирикали? То, что у нас есть, Арди уже рассказала, но сначала давай ты.
— В лесу кто-то ходит. Больше меня и меньше меня. Перед тем, как вырубился я, севернее птицы видели много двуногих. Больше меня и меньше меня. Шли на запад. Птицы не понимают нашего языка и общаются способом, совсем не похожим на наш. Всё, что удалось выяснить.
— Совпадает с тем, что мы узнали, — Арди кивнула.
— А что за история с Ингваром?
Арди пересказала их визит к травнику в деталях. Она недовольно косилась на дварфа, а тот словно не замечал её взглядов. Молчун широко улыбался. Его явно забавлял этот рассказ.
— Ты сможешь этот фокус с птицами повторить опять? — Далур вновь попытался увести тему в сторону.
— Нет. Несколько дней не смогу.
— Ну, значит, придётся полагаться на свои ноги, глаза и уши, — Арди хлопнула себя по бёдрам. — Предлагаю сразу взять западнее, приблизительно до того места, где сынишка травника коренья дёргал, и оттуда уже идти на север. Судя по всему, местные дебри уж слишком оживлённые.