Надя хотела утешить студентов:
– Может, еще найдется?
– Вещь неодушевленная, сама не прибежит, – заявил Пичуев. – Искать надо, ребятишки. Вот что! Позабудьте о следопытах и разведчиках, их приемы вам не помогут. Надо вспомнить… – он помедлил и проговорил, отчеканивая каждый слог: – радио-тех-ни-ку… С этими знаниями, наблюдательностью и, разумеется, настойчивостью вы должны найти "Альтаир". Итак, вы говорите, – обратился он к Усикову, – что аппарат включен, но последнюю передачу было видно плохо?
– Потом мы и вовсе ничего не увидели, – с грустью уточнил Митяй. – Если он далеко, разве примешь!
Инженер напомнил, что на хорошую, высоко поднятую антенну можно попробовать принять работу "Альтаира", и тут же спросил, когда он снова включится. Усиков взглянул на часы.
– Через три минуты.
– Надюша, а ну, быстренько подготовьте второй телевизор.
Вячеслав Акимович заторопился и сам побежал отдергивать штору на экране. Сейчас его увлекал новый, неожиданный эксперимент. Впервые инженер будет принимать работу телепередатчика, место расположения которого неизвестно. А главное – этот опыт связан не только с наукой, но и с практической помощью ребятам в поисках исчезнувшего аппарата. Кто знает, что сейчас он будет показывать?
Лева Усиков с тоской смотрел на все эти приготовления и ни во что уже не верил. Абсолютное невезение! Несколько раз звонил Журавлихину, а он, оказывается, уехал на вокзал за билетом. Ночью отходит поезд, о чем Лева узнал от сестры Журавлихина. Пришлось попросить ее сказать о несчастье; когда брат заедет домой, пусть позвонит в комитет комсомола – сегодня в одиннадцать срочное заседание курсового бюро. Об этом Леве даже страшно подумать. Поджилки трясутся. Он и Митяй скоро встретятся со своими товарищами. Как им смотреть в глаза?..
– Надеюсь, вы меня поняли? – спросил Пичуев, вполоборота повернувшись к Леве и одновременно наблюдая за бегающими линиями на экране. – Аппарат сам подсказывает метод, как его искать.
Из репродуктора, что находился под телевизионным экраном, послышалось гудение останавливающейся машины, затем звонок трамвая и наконец медовый голос Толь Толича:
– Опять, золотко, то же самое. Машина не желает слушаться шофера… Спасибо, хоть до трамвая добрались.
На экране косые, бегущие линии стали выпрямляться. Вырисовывалась картинка, пока еще неясная, мутная. Пичуев подправил фокусировку, но "Альтаир", видно, находился далеко, мощность его была слабой, поэтому трудно различались контуры.
Машина стояла возле какого-то ларька. Светилось решетчатое окно, мокрый прилавок и круглое лицо продавщицы – она переставляла пивные кружки.
Лева вцепился в штору возле экрана и, казалось, готов был прорваться сквозь него навстречу Толь Толичу. Да, это он плывет к ларьку, семеня коротенькими ножками.
– А ну, хозяюшка, – послышался добродушный голосок, – не откажите в любезности – кружечку… От этого проклятого дождя у меня в горле сохнет. Ну и погодка! Скажу откровенно, всем она досаждает. Торговля скверная. Наверное, и у вас, золотко, план не выполняется… Сочувствую, глубоко сочувствую. Вот что, красавица, – весело говорил он, прихлебывая пиво, – мне кадры нужны, в отъезд… Женщина вы, как я вижу, положительная, хозяйственная. Плюньте на все. Беру вас буфетчицей в южную экспедицию. Ни дождя тебе, ни сырости, солнышко печет, персики зреют, виноград разный. Соглашайтесь, хозяюшка.
В лаборатории, где на экране телевизора была видна вся эта сцена, так и не узнали о том, согласилась ли "хозяюшка" на лестное, а может быть, и шутливое предложение Толь Толича. Передатчик выключился, экран потемнел, и все смолкло.
Даже Вячеслав Акимович забеспокоился. Он рассчитывал, что примерно в течение месяца, то есть до тех пор, пока "Альтаир" способен посылать свои сигналы, можно его найти в пределах Москвы или пригородов. Однако сейчас выясняются весьма неприятные обстоятельства. Ящик может быть отправлен в "южную экспедицию". Искать ультракоротковолновый аппарат с ограниченным радиусом действия по всему югу страны – задача фантастическая и невыполнимая.
– Будем надеяться, что ваш знакомый любят побалагурить. Выдумал, наверное, южную экспедицию, – успокаивал Вячеслав Акимович совсем уже отчаявшихся ребят.
Митяй пока еще держался в норме, а Левка часто моргал, вот-вот заплачет, как девчонка. Так казалось Митяю, но он ошибался. Лева чувствовал себя, конечно, скверно, но в присутствии Нади должен был крепиться, – ничего не поделаешь, мужчина.
– Надо все-таки узнать, чем закончился разговор, – вслух размышлял Митяй, задумчиво поглаживая мокрые волосы. – Может, этот "начальник кадров" оставил женщине телефон или адрес…
Вячеслав Акимович заинтересовался его предположением.
– А вы сможете ларек найти? В Москве их достаточно.
– Мимо проходил трамвай. Да, да, конечно… Виден был с правой стороны от ларька, – как бы вспоминая, рассказывал Митяй. – Фонарь отражался в луже опять с этой же стороны. Значит, еще одна примета. Потом Толь Толич сказал, что машина наконец-то добралась до трамвая. Вы слышали? Мне кажется, надо объехать все конечные трамвайные остановки на окраинах и попробовать найти ларек.
– А пожалуй, это идея! Надюша, вызови машину, – приказал Вячеслав Акимович. – Поезжайте немедленно. Может быть, встретите еще там этого говоруна!.. Через час мы включим телевизор… Возможно, еще новые признаки появятся на экране.
Провожая ребят, он сказал в шутку, что, вероятно, ему удастся увидеть вывеску организации, где работает Толь Толич.
…Не повезло ни ему, ни бедным испытателям. После долгих мытарств Лева и Митяй наконец нашли ларек, справа от которого проходила трамвайная линия. С этой же правой стороны светил фонарь. Узнали они и большую лужу под ним. Узнали мокрый прилавок и круглолицую хозяйку с кружевной повязкой на пышных волосах. Закрывая ларек, она убирала кружки, сердилась на маленькую выручку и не хотела отвечать на вопросы каких-то любопытных ребят, но в конце концов покорилась их отменной вежливости и рассказала, что действительно всего лишь час назад ее сманивал в другую организацию какой-то веселый начальник, но она наотрез отказалась. Ее, как лучшую работницу, здесь ценят и уважают, пишут про нее в стенгазете, и она, конечно, не будет подводить свое начальство – ведь они тоже отвечают за план… Персиками да виноградом ее не купишь, когда из-за дождей план не выполняется. "До ночи приходится в ларьке торчать, чтобы в нашем торговом деле прорыва не было", – призналась она, предложила студентам пива, но те поблагодарили ее и, понурившись, направились к машине.
В лаборатории тоже неудача. Ни через час, ни через два вовремя работы "Альтаира" нельзя было увидеть не только вывеску, о которой мечтал инженер, но и вообще ничего. Измерительные приборы показывали, что передача есть, но сигналы очень слабы, а потому даже при максимальной чувствительности телевизионного приемника принять изображение невозможно.
– Радиотехника тоже подводит, – печально заметил Вячеслав Акимович и посмотрел на часы. – Не думаю, чтобы ящик с аппаратом возили всю ночь по городу. Он сейчас отдыхает на каком-нибудь складе, причем довольно далеко от нас. Придется завтра утром продолжить поиски.
– А как же искать, если нет никакого изображения? – растерянно пробормотал Лева.
– Значит, надо выбрать место, где оно обязательно должно появиться. Поэтому иногда не вредно вспомнить законы распространения ультракоротких волн. Короче говоря, я сейчас позвоню одному из наших инженеров. Он живет в высотном здании и проведет вас на верхнюю площадку. Оттуда Москва как на ладони.
Пичуев быстро зашагал к телефону. Опять неудача. Инженер уехал в театр.
Лева невольно подумал, что есть на свете счастливые люди – в театры ездят, развлекаются, совесть у них спокойна. А ему и Митяю сейчас надо ехать на расправу. "Как смотреть ребятам в глаза? Как смотреть?"