(Одна моя подруга привлекает карликов. Стоит ей обернуться — глядь, за ней топает очередной карлик. Это ее очень напрягает.)
— Нет, — отрезал детектив Нолан. — Почему в метро вы обратили внимание на того мужчину?
— Он мне подмигнул.
— Ясно.
— Вероятно, я сама виновата: я улыбнулась японцу, потому что, когда я не улыбаюсь, у меня на фотографиях хмурый вид. Тут-то грабитель мне и подмигнул. Может, он не женат, подумала я. А когда он снова подмигнул, я решила, что он грабитель, и поскорее опустила кольцо с бриллиантом в лифчик.
— Вы говорите, что взглянули на него и с ходу заключили, что он не женат, так?
— Ну, он же мне подмигнул.
— А с чего вы взяли, что он грабитель?
— Да я не то чтобы решила, просто подумала, что он, пожалуй, не самый подходящий объект для фантазий. Даже приличного образования, небось, не получил.
— Может быть, вспомните какую-нибудь деталь, которая могла вас насторожить. Пожалуйста, постарайтесь!
— Вроде выпирающего из-под куртки револьвера?
— Да, — подтвердил детектив.
— Вряд ли, — сказала я. — Но он, вероятно, приметил мое кольцо еще до того, как я повернула его бриллиантом вниз; я его взгляд перехватила. Неосознанно, конечно.
— Неосознанно, — повторил детектив Нолан.
— Да, и еще кое-что вспомнила, — спохватилась я. — У того японца на шее болталась карточка с фамилией. Вроде тех, что выдают на конференциях.
— Превосходно, — сказал детектив и вышел. Через пару минут он вернулся и снова уселся за стол.
— А мне, на ваш взгляд, сколько времени потребуется? — спросил он.
— На поиски японца?
— На курс психотерапии, — сказал он. — Сколько он тянется?
— А что с вами? — поинтересовалась я.
— Ничего особенного.
— Девять лет, — сказала я.
— А у вас сколько лет ушло?
— Девять. Правда, мне пару лет скостили за хорошее поведение, но сейчас хоть начинай сначала. А ведь тогда у меня ничего серьезного не было. Только потому и сочли, что меня можно выпустить в мир. Те, у кого по-настоящему серьезные проблемы, проходят курс пожизненно.
— А девять лет назад вы почему решили пройти курс? — спросил Нолан.
— Я хотела развестись.
— С тем парнем, который вас мучает сейчас?
— С первым мужем, — уточнила я и посмотрела на него. — Это Дайана вам рассказала? Она, кто же еще. Вот стерва.
— Простите, если сыплю вам соль на раны, — сказал детектив. — Тем более что это даже не относится к делу. Хотя и объясняет, почему вы стали гадать, женат тот тип в подземке или нет.
— Верно, — согласилась я.
— А я стал подумывать о курсе терапии потому, что никак не могу решить, делать мне пересадку волос или нет, — признался Нолан.
— У вас же прекрасные волосы, — сказала я.
— Парик, — объяснил детектив.
— Выглядят совершенно как свои.
— Правда? — обрадовался он.
— Вне всяких сомнений.
— Я с вами поделился, чтобы немного нас уравнять: я знаю ваши секреты, вы — мои, — пояснил он.
— Не думаю, что вы нуждаетесь в психотерапии, — заметила я. — По-моему, вы единственный человек в Штатах, кому она без надобности.
Допрос закончился, я оставила детективу Нолану телефон отца и мой вашингтонский номер, на всякий случай. И только прошмыгнув мимо газетных репортеров и нырнув в метро, я задумалась: а Нолан женат? Он был не совсем в моем вкусе; ну а те, кто вполне в моем вкусе, сильно меня осчастливили? Интересно, он обрезан? Была бы я счастлива замужем за полицейским? До чего же я пошлая закомплексованная баба! Даже мои фантазии о мужчине непременно завершаются воображаемым браком.
Я бросила копаться в собственной душе. Во-первых, я приехала на свою станцию и вышла из вагона. Во-вторых, мне было ясно, что это самокопание ни к чему не приведет. И я твердо знала, что в отцовской квартире застану Марка.
Так оно и вышло.
VI
С Марком Фелдманом я познакомилась в Вашингтоне на вечеринке у моей подруги Бетти. Мы с Бетти Серл учились в колледже и после окончания даже собирались поселиться вместе. Но в один прекрасный день Бетти заявила, что раз я — брюнетка, мне место в Нью-Йорке, а она — блондинка, стало быть, ей место в Вашингтоне, и она была права. Бетти уехала в Вашингтон, стала звездой местного телешоу и прославилась своими обедами и многочисленными интрижками с виднейшими представителями американских левых.
Каждое Рождество она устраивала прием, на который съезжался весь вашингтонский бомонд, и однажды там появился Марк. Я его узнала, как только он вошел, поскольку видела его в телепередаче «Встреча с прессой»: такую бороду век не забудешь — черным-черная, но слева, из-за депигментации кожи, белеет седая прядь. Прямо как у скунса, подумаете вы и будете правы, но выглядит это очень необычно и по-своему привлекательно.