Ну пошла-поехала поповская канитель! Когда я тебя на море отправляла за свой счет, поехал и не пикнул. И вернулся со свежим загаром. Что же это у тебя сейчас засвербило?
Во-первых, я ездил не отдыхать, – поспешил возразить Ильюшенко, подбирая под себя ноги, – я ездил на научную конференцию по теологии. Вопросы церкви, общества и государства…
Ну-ну! – нетерпеливо вставила Семенова.
А во-вторых, я здесь не собираюсь биться в пароксизмах нравственности, я не ханжа. Не то что ваш духовник.
Не мой, а Андрея Ивановича.
Не важно. Я не учить тебя собрался, а мне просто интересно чисто психологически. Вот зачем?
Как зачем? – пожала плечами Семенова и снова встала. – Мне уже не двадцать пять, сам понимаешь. Клетки мои начинают стареть, кожа теряет влагу…
Хочешь сказать, деньги нужны на ботокс? – прервал Ильюшенко. – Но не столько же! Давай рассуждать рационально.
Так я и рассуждаю! – фыркнула Семенова, начиная злиться. – Знаешь, почем сейчас лазерная эпиляция? За курс уходит тысяч сто, а волосы где не надо все равно вылезают.
Ладно-ладно, – поморщился Ильюшенко.
А массажи! – продолжала, распалившись, Семенова. – А эл-пи-джи-лифтинг? А лазерное облучение крови? А криотерапия? А плазма? А филлеры? И это только начало. Знаешь, сколько стоит пара хороших сапожек? А сумочка от Burberry? А? А платье от Dior?
Семенова схватилась руками за голову и зашагала из угла в угол, распахивая полы халата так, что показались выше колен ее нестерпимо белые ноги.
Успокойся, Мариша, – привстал Ильюшенко и, делая в воздухе неопределенные пассы руками, усадил подругу на место, – ты взвинчена. А я тебя ни в чем не упрекаю. Да, красивой женщине поддерживать себя в форме накладненько. Но тут ведь речь о целых миллионах. Недаром Капустин захлебывается в слюнях. Аппетитик у него разыгрался.
Так чего ты хочешь, Петя? – уже не раздраженно, а примирительно и устало спросила Семенова, покорно откидывая голову назад, на волнистую спинку козетки. Она вспомнила, как Лямзин брал ее прямо здесь. Он вернулся после какого-то совещания у губернатора, сияющий и неуемный, как попрыгунчик. Его прилюдно похвалили, привели в пример. Справился с управлением государственным имуществом. Преуспел в импортозамещении. Простимулировал местное промышленное предприятие «Горизонт», на котором возродили выпуск шлифовальных станков.
С порога, не разуваясь, он стянул с себя ремень, потащил Семенову в гостиную (запнулись о шерстяной ковер, опрокинули фарфоровую вазу), прижал к козетке, повернул ее, как он выражался, взадпятки, задрал платье, отхлестал до тонких красных полос на начинающих пышнеть ягодицах, а после бурно оттарабанил. Узор обивки – маленькие зеленые бутоны, изгибистые цветочные ветки – егозили у нее тогда перед глазами как бешеные, зад нестерпимо горел. Когда это было? Месяц, всего лишь месяц назад.
Ильюшенко сел подле Семеновой и начал пояснять с расстановкой:
Я вот о чем. Ты действовала по сговору. Любовник подгонял тебе тендеры, ты их срывала тепленькими. Без промашки. С точки зрения деонтологии это неправильно, это преступно. Ну а с точки зрения утилитаризма ты совершенно права. И Андрей Иванович прав. И каждый чиновник, берущий взятку, морально безупречен. И каждый дающий тоже ни в чем не виноват. Консеквенциализм…
Не морочь мне голову, Петя, – оборвала его Семенова.
Мариш, ну ты послушай. Я ж тебе объясняю. Ты ведь не чувствуешь никакой вины, скажем, за то, что у тебя есть коттедж в три этажа, а у профессора философии – двушка в хрущевке и одна морковка в холодильнике. Вон ты даже не доучилась, а шикуешь при этом.
У меня есть диплом.
Это тебе потом в нашем университете вручили, как подарок. Как «спасибо» за крытый бассейн для ректора от вашей строительной фирмы. А отпыхтела ты всего три с половиной курса.
Петя, кончай, – совсем не сердито попросила Семенова.
Так я ж все пытаюсь договорить. Вины ты не чувствуешь. Наоборот, ты рада. И Андрей Иванович, царство ему, был рад. И ректор рад, и твои работнички в стройфирме, и сестра с мужем, и мама твоя в области – абсолютно все счастливы. А утилитаристски, раз вам хорошо, значит, вы и правы. Цель оправдывает средства.
И?
Выходит, что средства таковы, что все кругом якобы разворовано и якобы несправедливо. Но ведь в итоге-то выходят удовольствие и польза. У тебя острова и массажи, у подчиненных твоих – работа и халявный стройматериал, у Андрея Ивановича при жизни – ты. Красавица. И чем больше он в тебя вкладывал, тем больше ценил. Растущая инвестиция…
Ходишь кругами, Петя… – заметила Семенова, задумчиво пожевывая концы своих каштановых прядей.