Хаос несколько раз вздохнула, и ее рот задвигался, словно она хотела заговорить.
- Ш-ш-ш-ш, - Соломон скользнул большим пальцем по ее губам. - Если только ты не хочешь меня остановить, - прошептал он.
В противном случае, Соломон точно знал, что ему нужно делать. Нет, не нужно. А то, что он хотел. Желал. Жаждал. Чтобы вдохнуть жизнь в женщину, глубоко спрятавшуюся в ее теле, которой ей не позволяли быть. И Соломон не остановится до тех пор, пока они оба не станут более живыми, чем были когда-либо прежде.
Глава 18
Хаос должна была найти способ сказать ему. Собрав последние силы, она, наконец, выдохнула:
- Не останавливайся!
Слова слетали с ее губ снова и снова:
- Никогда не останавливайся, никогда.
- Никогда, - согласился Соломон.
Касание его губ и горячее дыхание дарили ее лицу тепло. Хаос лежала с широко открытыми глазами, но она словно смотрела со стороны на себя и Соломона, лежащих на постели. Она страстно желала пройти весь путь до конца, но внутри нее все еще оставалось нечто, не позволяющее ей обрести целостность. А потом его прекрасные губы опустились к ее губам. Целуя ее. О, Боже, Соломон целовал ее.
Барьер был разрушен, и Хаос жадно поймала глоток воздуха, а ее руки крепко сжали его волосы, чтобы прижаться плотнее. Затем ее охватило волнение, что она может причинить боль Соломону, напугать его, и это заставит его отступить. Но его руки не боялись, они были твердыми в своих действиях, уверенно удерживая ее лицо, а губы и язык Соломона откликались на ее голод с не уступающим ей напором. Это сначала похитило ее дыхание, а потом она и вовсе забыла, как дышать.
Его собственные вздохи затопили рот Хаос, осторожные и теплые.
- Я никогда не остановлюсь, - прошептал он, покусывая и посасывая ее губы.
Страстные и глубокие поцелуи Соломона, захватывающие дух, сменялись нежными и чувственными прикосновениями. Но дрожь в его теле показывала, что он испытывал невероятную сдержанность.
- Не останавливайся, - это были, казалось, единственные слова, которые она могла произнести в его присутствии, пока ее собственное тело просыпалось, испытывая дикий голод. И словно каждая частичка ее тела умирала от жажды, нуждаясь в том, что мог дать только Соломон.
- Не останавливайся.
- Ты очнулась? - спросил мужчина, целуя верхнюю часть шеи Хаос. - Мне нужно услышать это от тебя.
Хаос выгнула шею навстречу ему, сосредоточив все внимание губ и языка Соломона на этом чувствительном местечке. Она хотела, чтобы он поглотил каждую часть ее тела.
- Я здесь, я здесь.
Он снова вернулся к губам девушки, украв ее дыхание своим беспощадным поцелуем, заставив извиваться все ее тело.
- Хорошо.
Он с силой выдохнул это слово в ее жадные губы, прежде чем слегка укусил ее за подбородок.
- Я собираюсь показать тебе, - шептал Соломон, двигаясь к ее шее, пока она все сильнее выгибалась над постелью. - Я собираюсь показать тебе, что такое любовь.
Он собирался показать ей свою любовь? От страха и волнения ее сердце неистово колотилось в груди
- Покажи мне её, - прошептала Хаос, глядя на него.
Соломон опустился на колени рядом с ней и смотрел не на ее тело, а прямо в ее глаза. Это нечто всегда было в его взгляде, в самой глубине его глаз.
Она увидела его наготу и задохнулась от жара, осознав его полную обнаженность.
- Ты так прекрасен, - она не могла сдержать волнение.
Хаос с нетерпением опустила глаза на белое нижнее белье Соломона, и ее дыхание сбилось. Его мужское достоинство было напряженно, желая освободиться от преграды. Почему его вид вызывал у Хаос такие противоречивые чувства? Она никогда не испытывала жажды к чему-то подобному.
- Не так быстро, - прошептал Соломон, словно почувствовав ее нужду поглотить ту самую его часть.
Он медленно скользил по ее телу; и пока он все ближе подбирался к ней, Хаос могла наблюдать, как по его рукам и сильным плечам эффектно перекатывались мышцы. Его кожа напоминала ей кофе с жирными сливками, который заваривала бабушка. Хаос хотела выпить его до последней капли и слизать все остатки. Она оторвала взгляд от вида его мужественности, которая была так близко к ее телу, когда лицо Соломона приблизилось к ее. Девушка сглотнула, когда их глаза встретились. Интенсивность, что тлела в синих глубинах, поведала ей о тех вещах, которые Хаос не понимала, но так желала, слишком сильно желала.
Хаос никогда не встречалась с таким горячим взглядом, и когда глаза Соломона оказались прямо на уровне ее глаз, это заставило ее дыхание участиться. О, Боже, он смотрел прямо в самую глубину ее естества. Его губы опускались, как и его тело, пока не придавили ее к постели. Так жарко. Он был таким горячим. Она обожала этот жар, хотела его, жаждала большего.
- Я собираюсь целовать и ублажать тебя своими губами, - сказал Соломон, изголодавшийся по ее рту. - Скажи мне, что ты этого хочешь.
- Я хочу этого, - быстро всхлипнула Хаос. - Так сильно.
Соломон очерчивал пальцами линии лица девушки, и в этот раз его прикосновения были такими бережными, такими мягкими. Она должна была почувствовать его. Одно лишь скольжение ее пальцев вдоль его горячего торса рождало в ней нечто, что она никогда не ощущала прежде. Хаос замерла, испытывая беспокойство, почему Соломон зажмурился.
- Прости, - выпалила она.
- Нет, - сказал он резко, быстро накрывая ее губы поцелуем. - Я умираю, чувствуя твое прикосновение. Все во мне пылает.
Мысль о том, что Соломону настолько сильно нравятся ее прикосновения, подтолкнула ее пальцы смелее исследовать его горячую кожу.
- Да, - содрогнулся он, мягко покусывая губы Хаос, посылая частички тепла по ее телу, от которых зародился сладостный трепет между ее ног.
Раньше она никогда не испытывала подобных ощущений. Ее руки бродили по спине Соломона, опускаясь все ниже, словно сходя с ума от голода. Девушка коснулась ладонями его ягодиц, и Соломон судорожно выдохнул прямо ей в рот, вдавливая свое мужское достоинство в ее ногу.
- Я хочу доставить тебе удовольствие, - взмолилась она.
- Сначала ты, - напрягся Соломон, перемещаясь так, чтобы лечь рядом с Хаос.
Тревога пронзила ее.
- Я... я не думаю, что я... могу.
Прежде чем она успела закончить фразу, его теплая рука накрыла ее грудь. Хаос задохнулась от ощущения того, насколько хорошие ощущения можно испытывать от такого простого прикосновения.
- Ты уверена, что не можешь?
Хаос смотрела прямо ему в глаза, пока Соломон, опираясь на локоть, не отрывая пальцев, ласкал мягкие изгибы девушки, вызывая ощущение теплых волн, омывающих песчаный берег.
- Скажи, что ты чувствуешь, - прошептал он, проведя пальцами до одного из ее сосков, и это касание мгновенно похитило ее дыхание. - Тебе нравится, когда я делаю так?
Его жаркие слова вместе с прикосновениями, и плавным движением пальцев Соломон вновь доставили удовольствие ее чувствительным вершинкам.
Хаос выгнула спину навстречу прекрасным ощущениям.
- Так горячо, - выпалила она в смятении.
- Это прекрасно, красавица. Я могу поцеловать тебя там?
Соломон снова щелкнул пальцем по ее вершинке, и она дала ему разрешение со стоном:
- Да.
Столкнувшись с ней носами, он опустился губами к губам девушки и мягко вобрал их.
- Спасибо, - выдохнул Соломон в ее приоткрытый рот, прямо перед тем как скользнул губами ниже.
Хаос приподняла голову посмотреть, что он будет делать, и у нее перехватило дыхание от шока, когда она увидела, что он имел в виду под «поцеловать ее там». Соломон широко раскрыл рот и обхватил губами всю вершинку ее груди. Она наблюдала за ним с трепетом и в сладкой агонии, издав резкий стон, когда Соломон втянул его в рот. Ее грудь вздымалась, когда кончик мягко выскочил из его прекрасных губ. Сосок блестел и затвердел еще больше в отсутствии его внимания. Хаос сильнее вцепилась в одеяло, когда язык Соломона щелкнул и лизнул ее. Она не могла остановить крики наслаждения, сорвавшиеся с ее губ, но, вместо того чтобы счесть их отталкивающими, какими они казались ей, Соломон обхватил ладонью ее грудь и потянул пальцами за сосок, а затем, постанывая, слегка прикусил второй зубами.