— Боюсь, ты не захочешь меня понять.
— Ну, я постараюсь.
— Беда в том, что я, кажется, сама себя не понимаю. Я собираюсь на Скай, чтобы разобраться в себе, па.
— На Скай?! — Лицо его радостно просияло. — Мне бы хотелось поехать с тобой.
— Поедем, — предложила она.
— Нет-нет, это нереально. Тут сад… и жена заскучает без меня. Так что можешь не беспокоиться, — заключил он.
Лейн встала.
— Как насчет чашечки чая?
— Это всегда кстати, — согласился отец, но этим не ограничился. — Ты слишком похудела, у тебя ноги стали тонкими. Ты что, потеряла аппетит?
— Конечно нет, я болела, когда находилась в Греции, и еще не совсем оправилась.
— А тот мужчина?
— Отец! — Она с упреком посмотрела на него, уперев руки в боки и склонив голову.
— Раз ты стоишь в такой позе, значит, я попал в точку. Значит, он и есть Ангус?
— Отец, его зовут Фергюс Ханн, и только ты никогда не слышал о нем.
— Сомневаюсь. Он достоин моей дочери?
— Он женат, и у него есть дочь, — доверительно сообщила она.
— О-о-о…
Лейн присела на ручку кресла.
— Мне кажется, его… жена не фигурирует в этой семье. И ребенком она, видимо, не занимается.
— Ты его спрашивала?
— Не напрямую… Он каким-то образом по-прежнему покровительствует ей.
— Звучит не очень обнадеживающе?
— Именно так и я подумала.
— А ты любишь его?
— Больше чем люблю, — призналась Лейн. — Но куда меня это заведет?
— Временами из тебя вылезает грубый практицизм твоей матери, — заметил отец. — Конечно, я понимаю, что он всего лишь мужчина, но, вероятно, и ему свойственны человеческие чувства. Сколько лет его дочери?
Лейн улыбнулась.
— Шесть. Она великолепна. У нее вот такие потрясающие синие глаза. В твоем вкусе.
Он задумчиво поскреб подбородок.
— Готовая внучка была бы приятной неожиданностью для твоей матери. Она не устает повторять, что не может дождаться. Синие глаза младенца, говоришь?
Испытав облегчение от разговора с отцом, Лейн даже подмигнула.
— В точности, как у ее отца!
Рэй Денхэм наклонился к ней, словно собирался спросить о чем-то важном.
— Лейн!
— Да?
— Мне показалось или ты говорила что-то о чашке чая?
Лейн подскочила.
— Конечно, иду-иду.
Выехать спозаранку на Скай Лейн не удалось — мать загружала ей машину продуктами домашнего приготовления, включая хлеб и печенье, чтобы освободить дочь на отдыхе от готовки. Заверения Лейн, что на острове полно магазинов, вызвало возмущенную тираду матери о вреде питания замороженными продуктами и шоколадом. Напоследок мать снабдила ее самородками жизненной мудрости.
— Не забывай, — внушала она, — добрые и внимательные мужчины на дороге не валяются, я права, отец?
Рэй Денхэм задумчиво потирал подбородок.
— Мне еще не попадались, но я давно не выходил из дому.
Лейн улыбнулась и завела двигатель, пока ее мать толкала отца под ребра локтем.
— Я буду помнить об этом! — крикнула Лейн в окно и унеслась, оставляя за собой клубы пыли.
Глава 11
Где-то после пяти Лейн домчалась до городка Форт Вильям. Припарковав машину и прогулявшись по центру, она нашла место, где можно поесть. Заказав еду и кофе, Лейн захотела положить голову на стол и заснуть. До острова Скай оставалось не так уж далеко, но, усталая, она решила подумать о ночлеге и завтраке. Однако, перекусив и выпив две чашки крепкого кофе, Лейн вновь стала оживать. Заплатив по счету, она с легкой головой и новыми силами взялась преодолеть остаток пути в тот же вечер.
Удача с паромом из Кайл-оф-Лохалш вызвала у Лейн прилив оптимизма, когда же показались берега острова, исчезла та тяжесть, что давила ей на плечи.
Наконец Лейн катила по дороге, ведущей в Орд. Она видела, что знакомый фермер возвел современные загоны для овец, только черномордые овцы вместе с ягнятами, как и прежде, вылезали на дорогу. Не было, конечно, полюбившегося ей тогда длинноногого вороного жеребенка с белой звездочкой на лбу. Сейчас ему должно быть уже три года.
После знакомого узкого поворота дорога пошла вниз и перед нею открылось величавое зрелище заросшей лесом долины под льющимся с небес серебристым вечерним светом, блеснула водная гладь бухты и возник различимый на фоне неба зубчатый гребень горы Черный Куиллинз. Лейн притормозила и съехала на обочину, чтобы всласть налюбоваться красотой пейзажа. Внезапное желание, чтобы рядом оказался Фергюс, было таким острым, что Лейн зажмурилась, как от физической боли, даже слезы выступили на глазах. В отчаянии она сосредоточилась на беспомощных, взывающих к небу корнях вывороченного из земли дерева на крутом склоне, спускающемся в долину, — застывшее воплощение ее душевного состояния. Долго наблюдала она, как меняется освещение, прислушивалась к щебету мелких пташек, готовящихся к ночлегу, пока не почувствовала на лице дуновение ночного холодного ветра и тронулась дальше.