– Французский коньяк из горла? А на закуску хвост селёдки?
– Да нет, – возразил парень. – У меня вот конфеты. В общем-то, хоть спиртное из горла, но неплохая закуска.
– Ах, конфеты! Это еще, куда ни шло.
Девушка по-хозяйски взяла бутылку, свернула пробку и, ничуть не смущаясь, сделала несколько глотков прямо из горлышка. Передохнув немножко, мотнув для смелости головой, сделала ещё пару глотков.
– Класс! – резюмировала она, передавая бутылку парню.
Конфеты «Зодиак», послужившие закуской этому пьяному экспромту, заинтересовали девушку: она взяла в руки коробку и, разглядывая астрологические изображения созвездий, отпечатанные золотистой краской по чёрному полю, спросила:
– А у тебя какой Зодиак?
Парень также взял конфету из коробки после глотка коньяка, уже более уверенно глядя на собеседницу, ответил:
– Телец. Знак земли. Так что мужчина хоть куда!
– Телок. Я так и думала, – захохотала девушка. – А звать-то тебя как, Телёнок? Или ты никакого другого имени не имеешь?
– Роберт, – опять смутился тот.
– Телёнок Роби, – подытожила девица, – ну, что ж, подходяще. Будешь моим рыцарем, Роби?
Не дожидаясь ответа, она скинула с себя абстрактную хламиду и предстала перед вконец обалдевшим Телёнком в прекрасном наряде нашей праматери Евы. Причём, даже без фигового листа – вероятно потому, что на этом пляже фиги пока ещё не росли, да и ночь плотным кольцом укутала окраину столицы, так что по непролазной темени и лопухов-то найти было невозможно.
– Пойдём купаться, рыцарь, – снова засмеялась девушка.
Лёгкой походкой, чуть изогнувшись, поправляя на ходу волосы, как умеют это делать исключительно женщины, она отправилась к воде, похожей в столь поздний час на застывший кусок пресноводного обсидиана. Только где-то далеко, на самом дне этого величественного смоляного монумента спрятался недремлющий ведьмин глаз жёлтой луны, не упускающей из своих цепких когтей ни одной души человеческой, обожжённой огнём любовным или поцарапанной страстью неистовой. Девушка с маху кинулась в воду, разбив на миллионы искринок отраженье луны и пустив бурную вспененную волну по спокойному ещё несколько мгновений назад чёрному зеркалу воды.
– Догоняй, рыцарь! – махнула она рукой и поплыла брассом в спешащую навстречу темноту.
Роби начал было снимать рубашку, но потом почему-то передумал купаться и несколько минут стоял в нерешительности. Он снова принялся застёгивать рубашку, но оборвал сразу две пуговицы.
– Тьфу ты, – сплюнул он, – как пацан. Что за дела?
Парень присел под фонарём, уничтожая «смелость» из бутылки и размышляя над случившимся приключением. Где-где, а на Руси добрый молодец, если он действительно добрый, всегда к напитку смелости прибегает, прежде чем… или до того, как… или после, как до того…
Во всяком случае, девица никуда не денется: её единственная одёжка лежит неподалёку, растёкшись по песку небольшой тряпочной лужицей, так что… А что? Без одежды не уйдёт? Скорее всего, может удрать и без одежды. Такая авантажная всё может. И он напряжённо пялился в чёрную воду, ожидая появления новой знакомой, словно Афродиты из около океанской глазури.
Меж тем девушка, вдоволь наплававшись, выбралась на берег, вошла в светлый круг фонаря, послушно осветивший смуглое девичье тело с ещё не успевшими скатиться на песок каплями чистой воды. Краем глаза девушка следила за новым знакомым, причём даже не очень спешила напяливать свою разноцветную хламиду. Что поделать, дамам иногда нравится шокировать мужчин.
Она вытянула из своей сумки большое пушистое полотенце, принялась старательно вытираться, наблюдая в то же время Телёнка. Причём с удовольствием отметила, что нравится ему до безумия. Как это узнают женщины, наверное, навсегда останется тайной за семью печатями.
Тем не менее, Робик был готов. Готов ко всему, что ни попросят. Ну и что? А нужен ли он? В общем-то, вроде не беден и где-то даже чуть красив. Лысина и брюшко не беда – наоборот, свидетельствуют о материальном благе. Остальное можно из него сотворить, слепить, склеить, никуда не денется. Посмотрим. Надо его ещё пару раз на всякий случай шарахнуть нового поклонника моветонным поведением.
– Роби, а что ты на меня пялишься, как на что-то до сих пор невиданное и неизведанное? – начала она. – Обнажённых женщин не видел?
– Знаешь, женщины, словно дети малые, – парировал он. – И не удивительно, что мужики иной раз теряются от пристрастия незнакомок к разным необычностям.
Шура кивнула головой – ответ ей явно понравился, поскольку девушка сама считала себя конченым циником и ценила это в других. Правда циничность Шурочки происходила, скорее, от слабости, как банальнейшая форма самозащиты, но признаваться в этом, да ещё себе самой! Нет уж, увольте.