И как раз вовремя. Испанцы были на грани смятения, но внезапное появление орды обнажённых людей, вооружённых пиками, повергло турок в панику, и они бросились назад.
Второй раз Хоквуд и дон Хуан повели атаку на турецкий флагман. Энтони видел Али, стоявшего на задней палубе. Он отдавал приказы, собирал людей и призывал к помощи. Их разделяло слишком много ворочавшихся, разрезанных, вопящих тел. Хоквуд сразу же бросился к Али-паше, но, прежде чем настиг его, подошли ещё две турецкие галеры. Вновь христиане были отброшены назад, вновь турки двигались вперёд.
Маркиз Санта-Крус, заметив отчаянное сражение, послал на помощь полдюжины галер из резерва. Люди забрались на «Реал», готовые вступить в сражение. Но турки превышали христиан по численности, кровь хлестала ручьями и, стекая в море, меняла его цвет. Люди слали проклятия, ругались, рубили и пронзали, скользили и падали за борт, вопили и давились, но христиане по-прежнему отступали.
Хоквуд понял, что только смерть Али-паши спасёт положение. Энтони едва держался на ногах, его шлем был смят, левая рука горела, вероятно от раны, он тяжело дышал и был как будто охвачен лихорадкой. Но вновь он заставил себя ринуться вперёд... и внезапно оказался напротив желанной цели, правда, на расстоянии нескольких футов.
Али Монизиндаде усмехнулся, оскалив зубы.
— Опять ты предатель, «— процедил он и в последний раз рванулся вперёд, но, взмахнув рукой, рухнул вниз на скамьи гребцов. Кто-то ударил его по голове.
Хоквуд тут же последовал за ним, сбил шлем, схватил за волосы, резанул по шее и поднялся наверх с истекавшей кровью головой в руке.
— Али-паша мёртв! — хрипло крикнул он. — Али-паша мёртв!
Турки закричали от ужаса.
— Вперёд! — зарычал дон Хуан охрипшим, как у Хоквуда, голосом. — Вперёд!
В последний раз христиане рванулись вперёд. Увидев отрубленную голову своего адмирала, турки потеряли волю к победе. Они отступили и вряд ли ещё вернутся. Пощады им ждать нечего. Испанцы безжалостно вытесняли турок, яростно косили их саблями, снова и снова рубили раненых, чтобы убедиться, что те мертвы. Спустя несколько минут после смерти Али-паши его флагман и три галеры были захвачены.
Теперь можно было оглядеться.
Посмотрев на север, Энтони убедился, что там тоже одержана победа. Окружённая венецианцами эскадра Широччо постепенно уничтожалась. Ни одной из турецких галер не удастся уйти, так же как и никому из команды.
Как позже узнал Хоквуд, эта победа далась нелегко, Барбариго был смертельно ранен и его племянник Марко Контарини, занявший его место, почти сразу же был убит. Только Федерико Наси, взявший на себя командование эскадрой, достиг окончательной победы. Широччо-пашу достали из моря смертельно раненным.
В центре эскадра Али-паши была разбита наголову.
Но на правом фланге дела обстояли не так хорошо. Улуч-Али, заметив продвижение Дориа, пытающегося избежать окружения, к югу, мог выбирать один из двух тактических манёвров. В первом случае надо было направить девяносто галер против генуэзской эскадры и превосходящими силами уверенно достичь победы хотя бы в этом месте независимо от того, что происходит в целом. Но Улуч сразу понял, что правый фланг турецкого флота уже потерян, а центр находится в опасности. Поэтому он решил сделать всё возможное, чтобы не допустить полного разгрома турок. Он направил свои суда прямо на брешь, образованную в рядах христиан манёвром Дориа, намереваясь справа атаковать центральную эскадру дон Хуана и расширить участок прорыва.
Заметив этот манёвр, Джустиниани развернул малочисленную эскадру максимально вправо на центр, чтобы отразить нападение. Но мальтийцы были сметены, их суда захвачены, а команды уничтожены.
Санта-Крус понял масштабы катастрофы и отправил восемь галер под командованием дон Хуана де Кардона на помощь мальтийцам. К несчастью, они прибыли слишком поздно и теперь оказались в центре жесточайшей схватки. Каждому христианскому кораблю здесь противостояло по два турецких. Именно это увидел Хоквуд сразу после того, как захватил флагман Али Монизиндаде.
Христиане были вновь разбиты, они сражались до последнего человека. Кардона был смертельно ранен, из пятисот воинов на борту его корабля в живых осталось только пятьдесят. На борту «Флоренции» убиты были почти все, включая галерных рабов; капитан Томазо де Медичи, тяжело раненный, обнаружил, что в его распоряжении осталось лишь семнадцать рыцарей ордена Святого Стефана. На двух папских галерах «Сан-Джованни» и «Пьямонтеса» в живых не было никого, а галерные рабы так и остались сидеть, прикованные цепями к своим вёслам, но только уже мёртвые.